Святой антоний великий

Преподобный Антоний Великий: житие, икона, молитва

Святой Антоний Великий родился в Египте около 250-го года от благородных и богатых родителей, воспитавших его в христианской вере. 18-ти лет он лишился своих родителей и остался один с сестрой, которая была на его попечении. Однажды он шел в церковь и размышлял о святых апостолах о том, как они оставили все в этом мире, чтобы следовать за Господом и служить Ему. Входит в храм и слышит евангельские слова: “Если хочешь быть совершенным, иди, продай имение твое и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на Небе, и иди вслед за Мной (Мт. 19:21). Эти слова поразили Антония, как бы сказаны были Господом лично ему. Вскоре после этого Антоний отказался от наследства после родителей в пользу бедных жителей своего селения, но недоумевал, на кого он оставит сестру. Озабоченный этой мыслью, он опять идёт в храм и слышит там опять как бы к нему обращенные слова Спасителя: “Не заботься о завтрашнем дне: завтрашний день сам будет заботиться о себе: довольно для каждого дня своей заботы (Мт. 6:34). Антоний поручил сестру известным ему христианским девственницам и оставил город и дом, чтобы жить уединенно и служить одному Господу.

Удаление преподобного Антония от мира совершилось не вдруг, а постепенно. Сначала он пребывал близ города у одного благочестивого старца, жившего уединенно и старался во всем подражать ему. Посещал и других отшельников, живших в окрестностях города, и пользовался их советами. Уже в это время он так прославился своими подвигами, что его звали “другом Божиим.” Затем он решается уйти дальше. Зовет старца с собой, и когда тот отказывется, прощается с ним и поселяется в одной из отдаленных пещер. Один из друзей его по временам приносил ему пищу. Наконец святой Антоний удаляется совсем из обитаемых мест, переходит реку Нил и поселяется в развалинах воинского укрепления. Он принес с собой хлеба на шесть месяцев, а после получал его от друзей своих только два раза в год через отверстие в кровле.

Нельзя изобразить, сколько искушений и борьбы вынес этот великий подвижник. Он страдал от голода и жажды, от холода и зноя. Но самое страшное искушение пустынника, по слову самого Антония, — в сердце: это тоска по миру и волнение помыслов. Ко всему этому присоединились прельщения и ужасы от демонов. Иногда святой подвижник изнемогал, готов был впасть в уныние. Тогда или Сам Господь являлся, или посылал ангела для его ободрения. “Где ты был, благий Иисусе? Почему вначале не пришел Ты прекратить мои страдания?” — воззвал Антоний, когда Господь, после одного тяжкого искушения, явился ему. “Я был здесь, — сказал ему Господь, — и ждал, пока не увижу твоего подвига.”

Однажды, среди ужасной борьбы с помыслами, Антоний воззвал: “Господи, я хочу спастись, а помыслы не дают мне.” Вдруг он видит: кто то похожий на него сидит и работает, потом встал и начал молиться, затем опять сел за работу. “Делай так и спасешься,” — сказал ему ангел Господень.

Уже двадцать лет жил Антоний в своем уединении, когда некоторые из друзей его, узнав об его местопребывании, пришли, чтобы поселиться вокруг него. Долго они стучали к нему и просили его выйти к ним из своего добровольного заключения; наконец решились уже выломать двери, как Антоний отворил их и вышел. Они удивились, не найдя в нем следов изнурения, хотя он подвергал себя величайшим лишениям. Небесный мир царствовал в его душе и отражался на лице. Спокойный, сдержанный, ко всем одинаково приветливый, старец скоро сделался отцом и наставником многих. Пустыня оживилась: в горах кругом явились обители иноков; множество людей пело, читало, постилось, молилось, трудилось, служило бедным. Святой Антоний не давал своим ученикам каких-либо определенных правил для монашеской жизни. Он заботился только о том, чтобы укоренить в них благочестивое настроение, внушал им преданность воле Божией, молитву, отрешение от всего земного, неусыпный труд.

Но святой Антоний в самой пустыне тяготился многолюдством и искал нового уединения. “Куда ты хочешь бежать?” — был голос с неба, когда он на берегу Нила дожидался лодки, чтобы удалиться от людей. “В верхнюю Фиваиду,” отвечал Антоний. Но тот же голос возразил ему: “Поплывешь ли ты вверх — в Фиваиду, или вниз — в Буколию, тебе не будет покоя ни там, ни здесь. Иди во внутреннюю пустыню.” Так называлась пустыня, лежавшая близ берегов Красного моря. Туда и пошел Антоний вслед за проходившими сарацинами.

Через три для пути нашел он дикую высокую гору с ключом воды и немногими пальмами в долине. На этой горе он и поселился. Здесь он обработал небольшое поле, так что теперь никому не нужно было приходить к нему и приносить хлеба. По временам он посещал братию. Верблюд нес на себе хлеб и воду для поддержания сил его во время этих тяжких путешествий по пустыне. Впрочем, почитатели святого Антония открыли и последнее его уединение. Во множестве стали приходить к нему искавшие его молитв и наставлений. Приводили к нему больных; он молился о них и исцелял их.

Святой Антоний уже около семидесяти лет жил в пустыне. Против воли, начал смущать его горделивый помысел, что здесь он старше всех. Он просил Бога удалить от него этот помысел и получил откровение, что один отшельник гораздо ранее его поселился в пустыне и более его служит Господу. Антоний встал рано утром и отправился искать этого неизвестного миру подвижника. Проходил целый день и не встретил никого, кроме пустынных зверей. Перед ним расстилалось необозримое пространство, но он не терял своей надежды. Рано утром он снова пошел. Перед его глазами мелькнула волчица, бежавшая к ручью. Святой Антоний подошел к этому ручью и увидел близ него пещеру. При звуке его шагов дверь в пещеру крепко замкнулась. Святой Антоний до полудня взывал через дверь к неизвестному подвижнику и просил показать ему свое лицо. Наконец, дверь отворилась и навстречу ему вышел глубокий старец, совершенно убеленный сединами. Это был святой Павел Фивейский. Он уже около девяноста лет жил в пустыне. После братского лобзания, Павел спросил Антония: в каком положении род человеческий? какое правление в мире? остаются ли еще идолопоклонники? Прекращение гонений и торжество христианства в римской империи было для него радостной новостью, а появление арианства — горькой. Пока старцы беседовали спустился к ним ворон и положил хлеб. “Щедр и милостив Господь,” воскликнул Павел: “Вот сколько лет каждый день я получаю от Него полхлеба, а ныне ради твоего пришествия послал Он целый хлеб.”

На следующее утро Павел открыл о себе Антонию, что скоро отойдет из мира; поэтому он просил Антония принести к нему мантию епископа Афанасия, (знаменитого борьбой за Православие против арианской ереси. чтобы прикрыть ею его останки. Антоний поспешил исполнить желание святого старца. Он возвратился в свою пустыню в сильном волнении и на вопросы братьев-монахов мог сказать только: “Грешный, я считал себя еще монахом! Я видел Илию, я видел Иоанна, я видел Павла в раю.” На обратном пути к святому Павлу он видел его возносящегося на небо среди сонма ангелов, пророков и апостолов.

“Зачем, Павел, не дождался ты меня? — воскликнул Антоний. — Так поздно я узнал тебя и так рано ты уходишь!” Однако когда он вошел в пещеру Павла, то нашел его безмолвно и недвижимо стоящим на коленях. Антоний также встал на колени и начал молиться. Уже после нескольких часов молитвы убедился он, что Павел потому не движется, что мертв. Он благоговейно омыл его тело и завернул в мантию святителя Афанасия. Вдруг явились два льва и своими когтями вырыли довольно глубокую могилу, где Антоний и похоронил святого подвижника.

Преподобный Антоний скончался в глубокой старости (106 лет, в 356 г.) и за свои подвиги заслужил наименование Великого.

Преподобный Антоний основал отшельническое монашество. Несколько отшельников, находясь под руководством одного наставника — аввы (авва, евр. слово — значит отец) жили отдельно друг от друга в хижинах или пещерах (скитах) и предавались молитве, посту и трудам. Несколько скитов, соединенных под властью одного аввы, назывались лаврой. Но еще при жизни Антония Великого появился другой род иноческой жизни. Подвижники собирались в одну общину, несли совместные труды, каждый по своей силе и способностям, разделяли общую трапезу, подчинялись одним правилам. Такие общины назывались киновиями или монастырями. Аввы этих общин стали называться архимандритами. Основателем общежительного монашества почитается преподобный Пахомий Великий.

Преподобный Антоний Великий: икона

Икона Святого преподобного Антония Великого

Икона Святого преподобного Антония Великого

Икона Святого преподобного Антония Великого

Преподобный Антоний Великий: молитва

Молитва преподобному Антонию Великому

Тропарь преподобному Антонию Великому, глас 4

Ревнителя Илию нравы подражая, Крестителю правыми стезями последуя, отче Антоние, пустыни был еси житель и вселенную утвердил еси молитвами твоими. Темже моли Христа Бога спастися душам нашим.

Кондак преподобному Антонию Великому, глас 2

Житейския молвы отринув, безмолвно житие скончал еси, Крестителя подражаяй всяким образом, преподобнейший, с ним убо тя почитаем, отцев начальниче, Антоние.

Молитва преподобному Антонию Великому

О великий угодниче Божий, преподобие отче Антоние! Яко имеяй дерзновение ко Владыце Христу и ко Пречистей Его Матери, буди о нас, недостойных (имена), молитвенник теплый, заступая нас от всяких бед и напастей, да твоими молитвами невредимы от враг видимых и невидимых пребудем. Моли милосердие Божие, да спасет нас от прегрешений наших, имиже веси судьбами. Моли благость Его, еже милостивно храму (дому) сему потребная подавати, жизнь нашу умирити и вся прихожаны храма сего помиловати, и спасти души наша, да непрестанно славим, хвалим, поем и величаем пречестное и великолепое имя Отца и Сына и Святаго Духа ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

www.pravmir.ru

Святой преподобный Антоний Великий: «Всегда Христом дышите и веруйте в Него»

Антоний Великий, преподобный Датировки: XVI в. Вторая половина XVI века.Иконописная школа или художественный центр: Крит. Материал: Дерево, левкас, темпера. Размеры иконы:  высота 108 см, ширина 63 см

Инв. № ИVIII 5277 ГИМ 53054. © «Исторический музей»

Это случилось в конце III столетия в Египте. В небольшом храме читали Евангелие: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим… и приходи и следуй за Мною». Один из присутствующих, юноша, вдруг быстро вышел, словно приняв какое-то важное решение. Звали его Антонием. Эпитет «Великий» добавится через много лет.

Краткое житие, икона св. прп. Антония

Детство и юность

Антоний родился около 251 г. Его семья, знатная и состоятельная, проживала в селении Кома. В Египте, когда-то давшем миру высокую цивилизацию, теперь распространялось христианство – новое учение, потрясшее основы языческого мира. Христианами были и родители Антония. В вере они воспитали детей – сына и дочь. О детстве Антония известно мало: упоминается благочестие семьи и то, что юноша любил богослужение.

Событие, видимо, потрясшее Антония и заставившее обратиться к поискам смысла жизни – смерть родителей. Антонию было около 20 лет, на его руках осталась младшая сестра.

Евангельский призыв

Нам не известны причины переворота, пережитого Антонием. Житие сообщает только слова Евангелия, Божий призыв к другой жизни. «Господи, что повелишь мне делать?» Эти слова обращенного Савла (апостола Павла), видимо, наиболее точно передают настроенность Антония, внявшего Божию гласу.

В короткое время юноша распродал имущество, деньги раздал нищим. Правда, сначала Антоний оставил некоторое обеспечение для юной сестры. Верно ли он поступает? Антоний вновь с верой идет в храм, и… «Не заботьтесь о завтрашнем дне!» (Мф. 6:34). Юноша продает и оставшееся. Поручив сестру благочестивым женщинам, Антоний начал новую жизнь.

Начало пути

Уединенное подвижничество не было новостью: всегда были христиане, удалявшиеся от мирской суеты для духовных подвигов. Так поступил и Антоний. Обычно подвижники жили невдалеке от людей, рядом с селением. Вот только не все из них раньше были богачами. Далеко не каждый раздал имущество, не оставив ничего даже сестре. Мы не знаем, нашлись ли «доброхоты», чтобы сказать Антонию все это. Известно одно: Антония одолели скорбь о богатстве, беспокойство о сестре.

Антоний пытался следовать Писанию. «Кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес. 3:10) – и юноша прилежно занимался рукоделием. «Непрестанно молитесь» (1 Фес. 5:17) – он ночи проводил в молитве. Помыслы не прекращались. Он просил совета у других подвижников – ему не могли помочь.

Икона св. прп. Антония Великого с сюжетами жития

Антоний ушел в пустыню, затворился в одной из пещерных гробниц. И тогда, как сам он скупо передавал, на него напали открыто. Эти искушения Антония – излюбленная тема картин художников Возрождения. Бесовские видения, страшные призраки. Легко вообразить, а пережить каково? Друг, который наведывался к Антонию, однажды нашел его избитым и полумертвым, донес до селения. Но, едва очнувшись, Антоний устремился обратно. И снова пещера. «Вот я, — бросил он бесам вызов, — здесь, не бегу!» При этом от ран Антоний не мог даже стоять.

Пройдет много времени, прежде чем инок увидит неземной свет, и Тот, Чье Евангелие перевернуло жизнь Антония, Сам благословит отшельника. «Где был Ты? – спросит изможденный подвижник, — Почему не явился вначале – прекратить мои мучения?» И услышит ответ:

«Здесь пребывал Я, Антоний, но ждал, желая видеть твое ратоборство; и поелику устоял ты и не был побежден, то всегда буду твоим помощником и сделаю именитым тебя всюду».

Египетский отшельник

35 лет подвизался Антоний в пустыне один. Пещерная гробница, затем другая пещера, на горе у реки Нил. Наконец, его пристанищем стали какие-то развалины, людьми давно оставленные. Говорят, змеи и гады, населявшие место, тут же ушли при приближении Антония. О его трудах и скорбях известно не многое. Однажды пришедшие к Антонию миряне услышали вопли, как бы звериные. Среди этих криков вдруг послышались человеческие слова: «Уходи из пустыни, убирайся!» Посетители, однако, слыша звуки, никого не видели. «Бесы!» — с ужасом поняли они. Антоний, успокоив посетителей, лишь велел им положиться на Бога. Такие искушения ему были обычны.

Через несколько лет к Антонию устремились люди за исцелением, советом, утешением. Многие желали остаться здесь под руководством аввы – и оставались, несмотря на его возражения.

Мирские бури властно врываются в жизнь подвижника. В 308 г. началось гонение на христиан, и Антоний выходит из пустыни, идет к Александрии, чтобы, вместе с другими мучениками, принять венец от Царя Небесного. Но не то судил ему Господь. Подвижник возвращается к своей пещере. Вскоре, не выдержав людской славы, он задумал уйти в Верхнюю Фиваиду. Но прямая воля Божия – глас с неба – направила Антония во внутреннюю пустыню.

Икона св. прп. Антония Великого

Наставник монахов

Скоро Антоний нашел удобную для жительства пещеру на горе Аль-Кользом.

В пещеру к Антонию приходили к духовные чада, многих из которых мы теперь также знаем, как святых – прп. Аммон, прп. Макарий Великий. Они и передали некоторые подробности жизни, наставления аввы. Но только двое учеников были при кончине Антония и знали место его погребения.

День памяти

Церковь совершает празднование памяти святого Антония 17 (30 по новому стилю) января.

Встреча с Павлом Фивейским

В египетской пустыне долгие десятилетия подвизался совершенно неизвестный людям отшельник по имени Павел. Дни и ночи проводя в молитвах и посте, святой стяжал великую степень духовного преуспеяния. Подвижник приближался к смерти, и Всеблагий Господь устроил промыслительную встречу двух отшельников.

Однажды святой Антоний услышал голос: «Ан­то­ний, есть раб Бо­жий, ко­то­рый со­вер­шен­нее те­бя и преж­де те­бя по­се­лил­ся здесь в пу­стыне. Иди в глу­би­ну ее и най­дешь его». Подвижник отправился в путь и нашел одинокую пещеру незнакомого отшельника. Из пещеры вышел святой Павел Фивейский, тайно подвизавшийся здесь долгие десятилетия. Старцы обнялись, приветствуя друг друга. Некоторое время они провели в духовной беседе. Антоний стал свидетелем того, как ворон принес им в пищу хлеб. Прежде смерти Павел попросил духовного друга похоронить его. По преставлении святого старца, Антоний взял его одежду из пальмовых листьев и хранил как великую святыню, одевая дважды в год — на Пасху и Пятидесятницу.

Житие Антония, написанное свт. Афанасием Великим

«Житие Антония» пера Александрийского епископа Афанасия среди всех сочинений учеников и сподвижников аввы занимает особое место. Свт. Иоанн Златоуст рекомендовал читать его всем христианам. Переводы «Жития» на славянский язык известны с XI в., а на Русь попадают из Болгарии. На современный русский язык «Житие Антония» переведено в конце XIX в. Житие содержит не только описание жизни Антония, но и поучения преподобного.

Чудеса

Знамения благодати сопровождали Антония постоянно. Чудом было выжить, претерпевая бесовские нападения, не погибнуть от жажды, зноя, диких зверей. Данные подвижнику дары щедро изливались на его учеников, на всех, приходящих к нему с верой.

Источник в пустыне

Братия пригласили авву посетить их монастырь. Путники шли по безводной пустыне. Скоро у них вышла вся вода, а дорога была еще далекой. Обессиленные монахи в изнеможении опустились на землю. Антоний, восскорбев о братиях, пал на колени с молитвой. Вдруг на месте, где молился авва, потек источник воды. Ее хватило, чтобы напиться путникам и даже напоить верблюда.

Два путника

Однажды во время молитвы Антонию было открыто, что к нему идут два брата. Один из них изнемог от зноя и умер, другой также ожидал кончины. Антоний быстро послал к нему на помощь монахов, точно указав, что бедствующий брат находится на расстоянии 1 дня пути. Монахи, найдя путников, поразились прозорливости Антония. Свт. Афанасий так поясняет эту историю: «Если кто спросит, почему Антоний не сказал прежде, нежели другой скончался, то вопрос будет несправедлив. Определение смерти было не от Антония, но от Бога, Который одному определил умереть, а о другом дал откровение».

Исцеление царедворца

Свт. Афанасий передает, что один придворный, по имени Фронтон, сильно болел. Он дошел до такого отчаяния, что хотел ослепить себя. Когда Фронтон пришел к Антонию, тот велел ему идти домой, прибавив: «Иди, и исцелеешь». Не поверив, царедворец оставался в монастыре, прося исцеления здесь и сейчас. Антоний же ответил: «Не можешь ты исцелиться, пока здесь. Иди, и достигнув Египта, увидишь на себе знамение». Фронтон, наконец, поверив, ушел. Действительно, дойдя до дома, он стал здоров. Так прп. Антоний избегал похвал и славы по поводу совершаемых через него чудес исцелений.

Изгнание беса

Однажды Антоний вместе с учениками вошел на корабль. Вдруг он почувствовал ужасный запах. Никто из находившихся здесь, однако, не ощущал ничего подобного. Кто-то сказал, что, может быть, зловоние издают испорченные рыба или мясо. Антоний же возразил, что происхождение запаха иное. Скоро все разъяснилось: страшным голосом закричал бывший на корабле бесноватый юноша. Злой дух, не вынося присутствия Антония, с криком покинул больного, а юноша стал здоров.

Пещера прп. Антония

До наших дней сохранилась пещера, в которой Антоний Великий подвизался более 40 лет. Ныне она находится в 2 км от Антониева монастыря, принадлежащего Коптской церкви. Расположена пещера на высоте 680 м над уровнем моря. Паломники могут подняться к ней по лестнице с 1150 ступенями.

Сама пещера – по сути, щель в скале, длиной около 10 м и совсем узкая. Ее ширина 0,5 – 1 м. По этой узкой дороге паломники попадают в столь же тесную келью Антония. Сейчас здесь есть небольшой престол и икона преподобного.

У пещеры св. Антония Великого

Мощи

Антоний, имея много почитателей, опасался, что неразумные египтяне по местной традиции (идущей от Древнего Египта) набальзамируют его тело и сделают объектом поклонения. Поэтому он запретил ученикам открывать место его упокоения. Долгое время оно было никому не известно.

О том, где теперь находятся мощи Антония Великого, существуют разные точки зрения. Большинство церковных историков указывают, что император Византии Юстиниан Великий все же нашел место погребения святого и перенес мощи в Александрию, столицу Египта, в 544 г.

В VII в. Египет был захвачен арабами. Поэтому христиане переправили мощи в Константинополь.

Наконец, с конца XI века, после одного из Крестовых походов, мощи прп. Антония оказались в католической Франции. Здесь, как считается, они и хранятся по сей день в г. Сент-Антуан-л’Аббеи.

Считается также, что глава преподобного сейчас находится в церкви св. Иулиана в г. Арль (восточная Франция). Вместе с тем, в коптском монастыре св. Антония считают, что мощи преподобного до сих пор не открыты. Они погребены под спудом в монастырской церкви, освященной в честь преподобного аввы.

Творения, книги поучений

Ими же, вероятно, записаны письма Антония к разным лицам. Они освещают вопросы духовной жизни, с которыми к великому авве обращались монашествующие и миряне, в том числе власть предержащие.

Творения преподобного неоднократно издавались как отдельно, так и в составе сборников святоотеческих поучений (напр. в изданиях «Добротолюбия» они открывают 1 том).

Известны следующие творения Антония:

• Послания св. Сильвестра и ответы Антония.
• 170 глав о доброй нравственности и святой жизни.
• Поучения.
• Устав отшельнической жизни – сборник коротких и простых изречений преподобного о правилах повседневной монашеской жизни.
• Слово о суете мира и воскресении мертвых.
• Письма к разным лицам.

Изречения, наставления

Наставления прп. Антония отличаются ясностью, простотой и краткостью. Монашеский опыт, содержащийся в них, бесценен как для иноков, так и для мирян.

О цели жизни

Поучение от сапожника

Однажды, когда Антоний подвизался уже около 50 лет, во время молитвы ему было откровение: «Ты, Антоний, еще не вошел в меру сапожника, живущего в Александрии!» Пустынник поспешил в город и нашел этого человека. С глубоким смирением стал Антоний спрашивать простого сапожника, каков его подвиг. Ремесленник крайне смутился: разве может быть подвиг в суете мира? Получив урок смирения, Антоний удалился в свою пещеру.

О последних временах

Прп. Антоний оставил предсказания о монашестве последних времен.

«Придет время, дети мои, когда монахи оставят пустыни, и потекут вместо них в богатые города, где вместо этих пустынных пещер и тесных келий воздвигнут гордые здания, могущие спорить с палатами царей; вместо нищеты возрастет любовь к собиранию богатств; смирение заменится гордостию; многие будут гордиться знанием, но голым, чуждым добрых дел, соответствующих знанию; любовь охладеет; вместо воздержания умножится чревоугодие, и очень многие из них будут заботиться о роскошных яствах не меньше самих мирян, от которых монахи ничем другим отличаться не будут, как одеянием и наглавником, и, несмотря на то, что будут жить среди мирян, будут называть себя уединенниками. При том они будут величаться, говоря: я Павлов, я Аполлосов, как будто вся сила их монашества состоит в достоинстве их предшественников; они будут величаться отцами своими, как иудеи отцом своим Авраамом».

Но, говорит, преподобный, и в последние времена будут монахи и миряне, подобные древним отцам и даже более: «Будут в то время и такие, которые окажутся гораздо лучше и совершеннее нас; ибо блаженнее тот, кто мог бы преступить, и не преступил, и зло сотворить, и не сотворил, нежели тот, кто влеком был к добру массою стремящихся к тому ревнителей»

Известные цитаты

Изречения о духовной жизни

Слыша рассуждения о том, как трудно стать добродетельным, св. Антоний возражал на это:

«Не устрашайтесь, слыша о добродетели, и не чудитесь о имени сем. Ибо не далеко от нас, и не вне нас, а в нас есть дело сие; и оно удобно, если только захотим».

Как же достигнуть добродетели? Своими силами это невозможно, но дело человека – показать произволение, желание измениться. По собственному опыту преподобный свидетельствовал:

«Думаю, что благодать Духа Божия скорее исполняет тех, кои от всего сердца вступают в подвиг, и с самого начала определяют себе стоять и ни за что не уступать места врагу, ни в какой брани, пока не победят его. Впрочем Дух Святой, призвавший их, сначала все делает для них удобным, чтоб усладить таким образом вступление в подвиг покаяния, а потом показывает им пути его во всей истине (притрудности)».

Высказывания для мирян

Как сохраниться от греха

Многие миряне приходят на исповедь, предварительно записав на бумаге своих грехи. Другие задумываются, уместны ли такие «списки». Вот что говорил прп. Антоний по поводу записи грехов:

«Пусть каждый из вас замечает и записывает свои поступки и душевные движения как бы с намерением сообщить это друг другу; и будьте уверены, что, стыдясь известности, непременно перестанем грешить и даже содержать в мыслях что-либо худое. Ибо кто, когда грешит, желает чтоб это видели? Или кто согрешив, не пожелает лучше солгать, только бы утаить грех? Как наблюдая друг за другом, не станем творить блуда, так если будем записывать свои помыслы, с намерением сообщить их друг другу, легче соблюдем себя от нечистых помыслов, стыдясь известности».

О начале всякого дела

«Если приступаешь к какому-нибудь делу и не видишь в нем соизволения воли Божией, ни в коем случае не делай его».

Как жить?

«Чем более умеренную жизнь проводит человек, тем спокойнее он становится, потому что не печется о многом — о прислуге и приобретении вещей. Если же мы прилепляемся к этому [земному], то подвергаемся случающимся из-за этого скорбям и доходим до ропота на Бога. Таким образом, желание многого наполняет нас смятением, и мы блуждаем во тьме греховной жизни, не зная самих себя».

Храмы

Прп. Антоний почитается как католиками, так и православными. Православные храмы в его честь есть в Греции, Болгарии, Румынии, Сербии, Украине, Австрии. На сегодняшний день в России известно 7 храмов прп. Антония (в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Курской, Курганской, Новгородской, Вологодской, Воронежской областях и др.)

Особое место занимает монастырь св. Антония в Египте – место жизни и подвигов преподобного. Расположен он в 290 км от г. Каира. Сейчас до монастыря можно добраться на автомобиле, до 50-х гг. XX в. путь по пустыне занимал неделю.

В монастыре святого Антония, 290 км к югу от Каира

Монастырь считается древнейшим в мире. Здесь сохраняется пещера прп. Антония. Рядом с монастырем есть источник св. Антония, известный еще при его жизни. Монастырь принадлежит Коптской церкви. Сейчас это место уединенного подвижничества нескольких десятков насельников. Паломников в монастыре обычно не много.

В чем помогает святой

К Антонию Великому обращаются:

• с просьбой об укреплении веры;
• в стихийных бедствиях;
• в любых недугах;
• в борьбе с искушениями.

Подвиги преподобного Антония кажутся выше человеческих сил. Его мера часто представляется недостижимой. Но будем помнить слова святого о последних временах: «Блаженнее тот, кто мог бы преступить, и не преступил, и зло сотворить, и не сотворил», и по силе стараться следовать его наставлениям. «Кто может вместить, да вместит» (Мф. 19:12).

Автор: Наталья Сазонова

Видео

Небольшой фильм о святом:

Молитва преподобному Антонию Великому О, преподо́бне и богоно́сне о́тче на́ш Анто́ние! Ве́руем, я́ко ты́, предстоя́ престо́лу Пресвяты́я Тро́ицы, ве́лие и́маши дерзнове́ние в моли́твах ко Всеми́лостивому Го́споду Бо́гу, И́же всегда́ послу́шает тебе́, ве́рнаго раба́ и уго́дника Своего́. Сего́ ра́ди со умиле́нием смире́нно припа́даем к тебе́, свя́тче Бо́жий: не премолчи́ о на́с моли́тися ко Го́споду Бо́гу, в Тро́ице покланя́емому и сла́вимому, да, ми́лостивно призре́в на ны́, не попу́стит на́м поги́бнути во гресе́х на́ших, но да возста́вит па́дших, да пода́ст исправле́ние зло́му и окая́нному на́шему житию́, от гряду́щих грехопаде́ний восхища́я, и да прости́т на́м вся́, ели́ка согреши́хом мы́слию, сло́вом и де́лом, от рожде́ния до сего́ часа́. Ты́, подви́жниче доброде́тели, ве́си не́мощь и ско́рбь време́н настоя́щих, моли́ у́бо вы́ну Христа́ Бо́га, да николи́же на́с оставля́ет Его́ неизрече́нное милосе́рдие, но да храни́т на́с от мирски́х искуше́ний, от диа́вольских сете́й и от плотски́х похоте́й, да прии́мем от Него́ тобо́ю и вся́ потре́бная к жи́зни вре́менней, освобожде́ние от бе́д и напа́стей, и неосла́бное терпе́ние до конца́. Испроси́ на́м в ми́ре и покая́нии сконча́ти живо́т на́ш и невозбра́нно прейти́ от земли́ на не́бо, мыта́рств же, и бесо́в возду́шных, и ве́чныя му́ки изба́витися, и сподо́битися Ца́рства Небе́снаго с тобо́ю и со все́ми святы́ми, угоди́вшими Го́споду Бо́гу и Спаси́телю на́шему Иису́су Христу́, Ему́же подоба́ет вся́кая сла́ва, че́сть поклоне́ние, со Безнача́льным Его́ Отце́м и с Пресвяты́м и Благи́м и Животворя́щим Его́ Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.Тропарь преподобному Антонию Великому глас 4 Ревни́теля Илию́ нра́вы подра́жая,/ Крести́телю пра́выми стезя́ми после́дуя,/ о́тче Анто́ние,/ пусты́ни был еси жи́тель,/ и вселе́нную утверди́л еси́ моли́твами твои́ми./ Те́мже моли́ Христа́ Бо́га,// спасти́ся душа́м на́шим.

Кондак преподобному Антонию Великому

глас 2

Жите́йския молвы́ отри́нув,/ безмо́лвно житие́ сконча́л еси́,/ Крести́теля подража́яй вся́ким о́бразом преподо́бнейший,/ с ним у́бо тя почита́ем,// отце́в нача́льниче Анто́ние.

АКАФИСТ ПРЕПОДОБНОМУ АНТОНИЮ ВЕЛИКОМУ Кондак 1 Избранный чудотворче и предивный угодниче Христов, преподобне отче Антоние, любовию восхваляюще богоугодное житие твое, благодарения песнь о тебе Богу приносим. Ты же, яко имеяй велие дерзновение ко Господу, от всяких нас бед свободи, да с радостию зовем ти: Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Икос 1

Ангельское житие от юности возлюбивши, в заповедех Божиих ходити вожделел еси, преподобне отче, и сердцем пламенея ко Господу сил, ум на Божественная возвел еси, временная и земная во уметы вменяя. Темже, промышлению Божию о тебе дивящеся, с верою зовем ти: Радуйся, благочестивых родителей сыне достойный. Радуйся, во благочестии ими воспитанный. Радуйся, от юности за Христом последовавый. Радуйся, суету земную ни во чтоже вменивый. Радуйся, вертограда Христова делателю усердный. Радуйся, пустыножителей наставниче великий. Радуйся, спасения всем желавый. Радуйся, путь истиннаго монашества показавый. Радуйся, светильниче, огнем Божественным возжженный. Радуйся, каменю веры во Христа несокрушенный. Радуйся, благодатию Духа Святаго осиянный. Радуйся, даром чудотворений облагодатствованный. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 2

Видя враг рода человеческаго тебе, Богоносне отче, на высоту духовную вознесшагося, восхоте погубити тя, но устыдися усердия и смирения твоего, ты бо непрестанно в посте и молитве подвизался еси, главу невидимаго змия сокрушая, Богу же со умилением поя: Аллилуиа.

Икос 2

Разумевше сердцем и умом, яко вся благая мира сего скоротечни и скоропреходящия суть, в пещере темней затворил еси себе, страсти умерщвляя и единому Господеви работая. Сего ради, похваляя равноангельное житие твое, вопием ти: Радуйся, упование свое на Бога возложивый. Радуйся, врага безумие посрамивый. Радуйся, неустрашимый разрушителю козней диавольских. Радуйся, чистотою и святынею Ангелом уподобивыйся. Радуйся, пустыню подвиги твоими освятивый. Радуйся, многия в Царствие Небесное управивый. Радуйся, презренную гордость низлагаяй. Радуйся, смиренномудрию научаяй. Радуйся, свете, всех богомудрием просвещаяй. Радуйся, лучезарная звездо, сиянием подвигов твоих всех озаряяй. Радуйся, во славу Божию поживый. Радуйся, пастырю добрый и долготерпеливый. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 3

Сила Вышняго укрепляше тя, Антоние преблаженне, ты бо в посте, молитве, неустанных трудех и бдениих пребывая и всякия вражия искушения побеждая, воспевал еси благодатию покрывавшему тя Богу: Аллилуиа.

Икос 3

Имея помысл чист и душу непорочну, блаженне отче, уразумел еси мира сего суету и непостоянство, и вечных благ вожделев, благ временных отреклся еси. Темже, ублажающе тя, вопием: Радуйся, смирения благаго ревнителю. Радуйся, мудрости духовныя искателю. Радуйся, на высоту безстрастия возшедый. Радуйся, всего себе Богу предавый. Радуйся, Господу твоему незлобием уподобивыйся. Радуйся, нищетою твоею богат бывый. Радуйся, пустыни благодатное украшение. Радуйся, мирови светильниче пресветлый. Радуйся, бесов страшный прогонителю. Радуйся, прелести их потребителю. Радуйся, паче мудрецов мира сего мудрейший. Радуйся, подвижниче всеусерднейший. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 4

Бурю злых напастей утишая, в пустыню вселился еси, Антоние преблаженне, в нейже многоскорбный путь иноческаго жития прошел еси, вся козни вражеския попирая и прельщения его отсекая, укрепляющему тя Христу поя: Аллилуиа.

Икос 4

Слышавше о богоугодном житии твоем, преподобне, прихождаху к тебе от всех концев ищущии правды Божия, ихже ты с любовию приемля, ко спасению руководствовал еси. Мы же, умиленною душею восхваляя тя, вопием сице: Радуйся, пустынножителей правило и основание. Радуйся, добрый стада Христова наставниче. Радуйся, Церкви Христовы украшение. Радуйся, монашествующих славо. Радуйся, всего себе в жертву Господеви принесый. Радуйся, страсти греховныя в себе умертвивый. Радуйся, Ангелов веселие. Радуйся, демонов всегубительное попрание. Радуйся, пустынный жителю. Радуйся, безмолвия рачителю. Радуйся, на путь правый наставляяй. Радуйся, Царствие Небесное возвещаяй. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 5

Боготечная звезда чину иноческому явился еси, преподобне отче Антоние, образ быв словом, житием, любовию, верою, чистотою, воспевая Господу: Аллилуиа.

Икос 5

Видя враг рода человеческаго чистое и святое житие твое, отче Антоние, многажды ополчашеся на тя: ты же смирением своим его побеждая, от пути спасительнаго не уклонился еси. Мы же, ведуще сие, поем ти: Радуйся, вечныя жизни причастниче. Радуйся, спасения великий наставниче. Радуйся, житием твоим единому Богу послуживый. Радуйся, иго Христово восприявый. Радуйся, коварство лукавых демонов обличаяй. Радуйся, на путь спасения наставляяй. Радуйся, чистоты хранителю. Радуйся, Троическаго света зрителю. Радуйся, падших востание. Радуйся, бесовския силы прогнание. Радуйся, столпе веры утвержденный. Радуйся, учителю совершенный. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 6

Проповеди Евангельския послушав: «Аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое, и даждь нищим, и имети имаши сокровище на небеси; и гряди в след Мене», отрешил еси себе, отче Антоние, от богатств земных и, вселився в пустыню, житие постническое пожил еси, подвиги твоими сокровище себе на небеси стяжавая. Вразуми и нас, отче благосердый, к скорогибнущим вещем земным сердцем не прилеплятися, а паче о горних помышляти, вопия Господу сил: Аллилуиа.

Икос 6

Возсиял еси, яко богосветлое светило, в пустыни Египетстей, отче Антоние, озаряя всех лучами добродетелей и чудес твоих. Мы же, поминая подвиги твоя, ублажаем тя, глаголюще: Радуйся, имже венчаются преподобнии. Радуйся, имже спасаются человецы. Радуйся, благодатное болящих посещение. Радуйся, люте страждущих помощниче. Радуйся, вражды разрушителю. Радуйся, врагов истребителю. Радуйся, верным мир и утверждение. Радуйся, скорое от бед избавление. Радуйся, злобы и коварства губителю. Радуйся, отчаянных посетителю. Радуйся, православным поборниче. Радуйся, христианом помощниче. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 7

Хотяй достойне подвигом добрым подвизатися, вся временная во уметы вменил еси, и нищ и убог пребывая, в пустыню вселился еси, да с единым Богом беседуеши, непрестанно поя Ему: Аллилуиа.

Икос 7

Новаго воистину наставника монахов яви тя Господь, отче Антоние: мнози бо познавше богоугодное и праведное житие твое, и высокую мудрость духовную уразумевше, послушаху словес твоих, яко словес великаго угодника Божия, емуже достоит пети таковая: Радуйся, вере Авраама подражавый. Радуйся, кротостию Давиду уподобивыйся. Радуйся, ревность Илиину стяжавый. Радуйся, стезями Крестителя последовавый. Радуйся, воду в пустыни молитвою источивый. Радуйся, разслабленныя от одра болезни воздвигнувый. Радуйся, слепым прозрение даровавый. Радуйся, многия болящия исцеливый. Радуйся, наставниче монахов предивный и богомудрый. Радуйся, Христа Бога служителю усердный. Радуйся, претихое скорбных утешение. Радуйся, прелюбимое иноков похваление. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 8

Странное и пачеестественное житие преподобнаго Павла видев, блаженне Антоние, дивился еси высоте подвигов и доброделей его. Душу же его, Ангелы окружаему, на небеса восходящую узревши, Богу, дивному во святых Своих, возгласил еси: Аллилуиа.

Икос 8

Радостию велиею возрадовался еси, отче Антоние, видяще восхождение на небо души преподобнаго Аммония, егоже прозорливыма очима зрел еси. Сего ради со многим удивлением взываем ти сице: Радуйся, очеса своя выну на небо возводивый. Радуйся, славу небесную паче всего возлюбивый. Радуйся, непрестанными молитвами сердце свое освятивый. Радуйся, мысль твою в Бозе утвердивый. Радуйся, грядущая яко настоящая провидевый. Радуйся, смирением твоим высокая дарования стяжавый. Радуйся, стужаемыя от злых духов свободителю. Радуйся, душевнаго и телеснаго здравия подателю. Радуйся, в нуждах и бедах преславный заступниче. Радуйся, в напастех и скорбех скорый защитниче. Радуйся, яко нас, на земли сущих, не оставляеши. Радуйся, яко о нас, грешных, мольбы Богу приносиши. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 9

Всякое естество ангельское удивися высоте подвигов твоих, преподобне, яко в немощней человечестей плоти сый, по всему уподобился еси Ангелом и, силою Вышняго укрепляемь, во всяких добродетелех довольне изобиловал еси. Сего ради ангельским чинам причтен, поеши Всесильному Богу: Аллилуиа.

Икос 9

Витийство человеческое не довлеет к достойному прославлению жития твоего, отче Антоние: кто бо исповесть вся пощения и бдения, болезни и труды твоя? Кто изочтет слезы и воздыхания твоя яже к Богу? Обаче мы, любовию к тебе подвизаеми, дерзаем воспевати сице: Радуйся, великий пустынножителю. Радуйся, совершенства учителю. Радуйся, истиннаго Бога служителю. Радуйся, бесов из пустыни прогонителю. Радуйся, громе, диавола поражаяй. Радуйся, коварство его изобличаяй. Радуйся, благодати Божия вместилище. Радуйся, Духа Святаго обиталище. Радуйся, постников украшение. Радуйся преподобных похвало. Радуйся, монахов основание. Радуйся, отцев славо. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 10

Спастися хотящим верный наставник был еси, преподобне, и ныне нам, грешным, спасения желающим, помози святыми твоими молитвами, да тобою вспомоществуеми, достигнем Царствия Небеснаго, идеже Ангели немолчно поют: Аллилуиа.

Икос 10

Стена крепкая и необоримая был еси своим учеником, сохраняя их от стреляний бесовских, и ныне нам буди стена и покров от всех козней диавольских вопиющих ти таковая: Радуйся, ангеле земный. Радуйся, человече небесный. Радуйся, святыни чистое и честное жилище. Радуйся, великих добродетелей вместилище. Радуйся, благочестия ревнителю. Радуйся, ересей обличителю. Радуйся, любве Христовы исполнение. Радуйся, иноков научение. Радуйся, твердое верных прибежище. Радуйся, крепкое падающих возведение. Радуйся, укрепление немощных и разслабленных. Радуйся, утешение унывающих и безнадежных. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 11

Пение умиленное, от любви и усердия в похвалу тебе от нас возносимое, приими, благоутробне отче Антоние, приклонися к нам милостиво и в покаянии преуспети сподоби, да молитвами твоими выну поем Богу: Аллилуиа.

Икос 11

Светоприемный светильник истиннаго Света сущим на земли явился еси, преподобне Антоние, просвещаеши бо сердца верных подвиги твоими и чудесы, наставляя на путь добродетельного и богоугоднаго жития. Темже слышиши от всех таковая: Радуйся, наставниче премудрый. Радуйся, вождю благонадежный. Радуйся, всего себе воле Божией предавый. Радуйся, Господа Иисуса паче всего возлюбивый. Радуйся, терпением скорбей многоразличных просиявый. Радуйся, вольною нищетою вечное богатство стяжавый. Радуйся, в терпении и злострадании житие твое проводивый. Радуйся, пустынное озлобление мужески терпевый. Радуйся, ленивых к подвигом возбудителю. Радуйся, исправления грешников поручителю. Радуйся, Ангелов и всех святых собеседниче. Радуйся, о всем мире усердный молитвенниче. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 12

Благодать данную Ти от Бога ведуще, благоговейно лобызаем святолепное изображение лика твоего, угодниче Божий, и молимся: не остави нас твоим молитвенным предстательством ко Христу Богу, Емуже благодарно поем: Аллилуиа.

Икос 12

Поюще твое житие, восхваляем мирную кончину твою, преподобне отче Антоние, и молим ти ся: буди нам во всем ко благу скорый помощник, зовущим ти таковая: Радуйся, небесный жителю. Радуйся, Троицы Единосущныя предстоятелю. Радуйся, Ангелов веселие. Радуйся, святых собеседниче. Радуйся, истинный угодниче Божий. Радуйся, избранный слуго Господень. Радуйся, теплый ходатаю о всех призывающих имя твое. Радуйся, наставниче и упование почитающих тя. Радуйся, благодатию Божиею насыщенный. Радуйся, от источника Божественнаго напоенный. Радуйся, потоком слез спасительных орошенный. Радуйся, одеждою нетления одеянный. Радуйся, преподобне отче Антоние, пустыннаго жития начальниче.

Кондак 13

О преподобне отче наш Великий Антоние, вечно живый в невечернем дни Царствия Христова, умоли всех Владыку избавитися нам от бед, скорбей и вечнаго мучения, да во веки поем Ему во Царствии Его: Аллилуиа.

(Этот кондак читается трижды, затем икос 1 и кондак 1)

Канон преподобному Антонию Великому Пе́снь 1. Ирмо́с: Колесницегони́теля фарао́ня погрузи́ чудотворя́й иногда́ Моисе́йский же́зл, крестообра́зно порази́в и раздели́в мо́ре, Изра́иля же беглеца́, пешехо́дца спасе́, пе́снь Бо́гови воспева́юща. Безсме́ртия и жи́зни е́мься ве́чныя я́ве и Трисия́нныя зари́, о́тче, насыща́яся, просвеще́нием благода́ти омраче́нную ду́шу мою́ озари́ти помоли́ся, я́ко да досто́йно воспою́ тя. Мла́д сы́й во́зрастом телесе́, но́в пу́ть доброде́тели восприе́м, си́м безбе́дно ше́ствовал еси́, зако́ну но́вому повину́яся Спа́сову, треблаже́нне, и живоно́сным повеле́нием Ева́нгелия после́дуя. Трисо́лнечным сия́нием, всему́дре, озаря́емь, злоу́мное, блаже́нне, де́монов свире́пство, и звере́й зия́ния, и ра́н боле́зни, я́коже паучи́ну, разори́л еси́, Боже́ственным разжиза́емь жела́нием. Богоро́дичен: Я́ко Бо́жия Ма́ти, дерзнове́ние иму́щи к ро́ждшемуся из Тебе́ Единоро́дному Сло́ву, и Отцу́ Собезнача́льному, и Соесте́ственному Ду́ху, моля́щи не преста́й от бе́д спасти́, Всенепоро́чная, Тя́, Богоро́дицу, сла́вящия. Пе́снь 3. Ирмо́с: Утвержде́й в нача́ле небеса́ ра́зумом и зе́млю на вода́х основа́вый, на ка́мени мя́, Христе́, за́поведей Твои́х утверди́, я́ко не́сть свя́т, па́че Тебе́, Еди́не Человеколю́бче. Утвержде́нным по́мыслом и кре́пким терпе́нием страсте́й увяди́л еси́ пла́мень, в безстра́стия све́тлую оде́жду, Анто́ние, оде́ялся еси́, о́тче, и спасе́ния ри́зу. Крепча́йшия прило́ги де́монов дерза́ющих и зве́рскими о́бразы подо́бящихся, пренебре́гл еси́ те́х немощну́ю си́лу, кре́пкаго бо име́л еси́ во бране́х Спомо́щника. Богоно́сец, нача́ла тмы́ и вла́сти обличи́в воздержа́нием кре́пким, до́блественный победи́тель, Анто́ние, бы́л еси́, по́стников сла́ва, мона́шествующих похвала́. Богоро́дичен: Умерщвле́нный мо́й у́м живо́тным де́йством, из Тебе́ я́вльшимся ми́ру, воздви́гни, Чи́стая, и к жи́зни наста́ви, я́же сме́рти две́ри разо́ршая еди́на Рождество́м Твои́м. Седа́лен, гла́с 8. Ду́шу твою́ связа́в любо́вию Христо́вою, земна́я возненави́дев вся́ му́дре, водвори́лся еси́, о́тче преподо́бне, в пусты́нях и гора́х, разу́мнаго бо дре́ва вкуси́в, сла́вне, я́ко от незаходи́мых, таи́нниче, а́нгельски просия́л еси́. Те́мже и, мра́к проше́д пло́ти твоея́, тму́ отгна́л еси́ де́монов, Анто́ние, и, мона́шествующих предызбра́нный, моли́ Христа́ Бо́га прегреше́ний оставле́ние пода́ти чту́щим любо́вию святу́ю па́мять твою́. Богоро́дичен: Я́ко Всенепоро́чная Неве́сто Творца́, я́ко Неискусому́жная Ма́ти Изба́вителя, прия́телище я́ко су́щи Уте́шителя, Всепе́тая, беззако́ния мя́ су́ща скве́рное оби́телище и де́монов игра́лище в ра́зуме бы́вша, потщи́ся от те́х злоде́йства мя́ изба́вити и све́тлое жили́ще доброде́телей соверши́, Светоно́сная Нетле́нная. Отжени́ о́блак страсте́й, и вы́шняго прича́стия сподо́би, и Све́та Невече́рняго моли́твами Твои́ми. Пе́снь 4. Ирмо́с: Ты́ моя́ кре́пость, Го́споди, Ты́ моя́ и си́ла, Ты́ мо́й Бо́г, Ты́ мое́ ра́дование, не оста́вль не́дра О́тча, и на́шу нищету́ посети́в. Те́м с проро́ком Авваку́мом зову́ Ти: си́ле Твое́й сла́ва, Человеколю́бче. Доброде́телей ле́ствицу Боже́ственную употреби́в, к высоте́, о́тче, возше́л еси́ и Бо́га ви́дел еси́, на не́й утвержде́на и да́ры раздава́юща руко́ю богате́йшею ве́рно пою́щим: си́ле Твое́й сла́ва, Человеколю́бче. Ве́сь Бо́гу освяти́лся еси́, Анто́ние, еди́н Еди́ному, всему́дре, единя́яся доброде́телию и бесе́дами и богоявле́ния, я́ко чи́ст, сподобля́емь: земли́ бо и земны́х отступи́в, досто́йно небе́сное обре́л еси́ наслажде́ние. Ум и ду́шу очи́стив, Анто́ние, пре́лесть, о́тче, душегу́бную, и кова́рствия, и ле́сти го́рькия, и мечта́ния враго́в обличи́л еси́, пострада́в бо, навы́кл еси́ и, научи́вся, учи́ши мона́шествующих мно́жества, всеблаже́нне. Богоро́дичен: Бо́га, из Тебе́ воплоще́ннаго, моли́, непрело́жно, е́же бе́, пребы́вша и есте́ственно ра́вна Отцу́, и Тебе́, Ро́ждшей, бы́вша Единосу́щна, проще́ние прегреше́ний и ду́ш спасе́ние пою́щим Тя́ ве́рою дарова́ти. Пе́снь 5. Ирмо́с: Вску́ю мя́ отри́нул еси́ от лица́ Твоего́, Све́те незаходи́мый, и покры́ла мя́ е́сть чужда́я тма́ окая́ннаго? Но обрати́ мя, и к све́ту за́поведей Твои́х пути́ моя́ напра́ви, молю́ся. Живу́ща в тебе́ име́я вся́ ви́дящаго Бо́га, блаже́нне, науча́юща тя́, и просвеща́юща, и умудря́юща, ду́ш, треблаже́нне, чи́стых и блаже́нных восхо́ды зре́ти сподо́бился еси́. Исцеле́ний тебе́ благода́ть на неду́ги разли́чныя дарова́ и на ду́хи нечи́стыя Христо́с вла́сть, му́дре: естество́ бо, о́тче, победи́в, па́че естества́ даро́в причасти́лся еси́ Ду́ха. Богоро́дичен: Тя́ сте́ну иму́ще и предста́тельством Твои́м соблюда́еми, Твое́ю боже́ственною сла́вою хва́лящеся, Тя́ блажи́м: Ты́ бо, Всечи́стая, душа́м на́шим источа́еши весе́лие и ра́дование. Пе́снь 6. Ирмо́с: Бе́здна грехо́в и прегреше́ний бу́ря мя́ смуща́ет и во глубину́ ну́жднаго ре́ет мя́, отча́яния, но Твою́ кре́пкую ру́ку мне́ простри́, я́ко Петро́ви, о Упра́вителю, и спаси́. Зако́нное страда́льчески житие́ от мя́гких ногте́й восприи́м, богому́дре, да́же до конца́ соблю́л еси́ и, я́ко боже́ствен до́блественник, вене́ц прия́л еси́ побе́ды от все́х Ца́рствующаго. Иму́ще тя́ к Бо́гу моли́твенника крепча́йша, блаже́нне, и о́бщника попече́ний, и предста́теля, и побо́рника, и хода́тая благоче́стна, от вся́ких спаса́емся бе́д, и напа́стей, и обстоя́ний. Богоро́дичен: Вознесла́ еси́ всеи́стинно па́дшееся челове́ческое существо́, во зра́це Боже́ственнем и Отца́ в ра́венстве, ви́димаго Сы́на неизме́ннаго, Богома́ти, без се́мене во чре́ве поноси́вши. Конда́к, гла́с 2. Жите́йския молвы́ отри́нув, безмо́лвно житие́ сконча́л еси́, Крести́теля подража́яй вся́ким о́бразом, преподо́бнейший, с ни́м у́бо тя́ почита́ем, отце́в нача́льниче, Анто́ние. И́кос: Христо́в гла́с услы́шав, ше́ствовал еси́ в сле́д Того́ за́поведей, на́г жития́ бы́в, и отве́ргл еси́ попече́ния вся́ стяжа́ний, име́ний и рабо́в твои́х, и сестры́ любле́ние, богоно́се Анто́ние, и, еди́н в пусты́нях Бо́гу бесе́дуя чисте́йше, ра́зума благода́ть прия́л еси́, ю́же ми́ посли́, в пе́снех тя́ пою́щему, отце́в нача́льниче, Анто́ние. Пе́снь 7. Ирмо́с: Бо́жия снисхожде́ния о́гнь устыде́ся в Вавило́не иногда́, сего́ ра́ди о́троцы в пещи́, ра́дованною ного́ю, я́ко во цве́тнице, лику́юще поя́ху: благослове́н еси́, Бо́же оте́ц на́ших. Ча́ши бы́ша арома́т лани́ты твоя́, доброде́телей благово́ние и спасе́ние благоуха́ющия, я́ко от цве́тника, ве́рою зову́щим: благослове́н Бо́г оте́ц на́ших. Благода́ть Ду́ха Всесвята́го, в тя́ все́льшися, духо́в гони́теля лука́вствия, о́тче, соде́ла и мона́шествующих обучи́теля, зову́ща: благослове́н Бо́г оте́ц на́ших. Богоро́дичен: Мари́ю Пречи́стую и Всесвяту́ю восхва́лим: То́ю бо благода́ть на́м источа́ется па́че ума́ даро́в, я́ко от пото́ка Боже́ственныя бла́гости, Ю́же благочести́вым по́мыслом ны́не ублажи́м. Пе́снь 8. Ирмо́с: Седмери́цею пе́щь халде́йский мучи́тель богочести́вым неи́стовно разжже́, си́лою же лу́чшею спасе́ны сия́ ви́дев, Творцу́ и Изба́вителю вопия́ше: о́троцы, благослови́те, свяще́нницы, воспо́йте, лю́дие, превозноси́те во вся́ ве́ки. В моли́твах бо́дрое, в поще́ниих благомо́щное, терпели́вное в напа́стех, Анто́ние, ума́ чистото́ю на земли́, я́ко а́нгел, показу́я, Бо́гу вопия́л еси́: о́троцы, благослови́те, свяще́нницы, воспо́йте, лю́дие, превозноси́те во вся́ ве́ки. Моли́твами, преподо́бне, и мольба́ми приближа́яся ты́ непреста́нно к Бо́гу, восте́кл еси́ к высоте́ превзя́тей, де́монских сете́й избе́г, свободи́вся же те́х мучи́тельства, богому́дре, воспева́еши: свяще́нницы, по́йте, лю́дие, превозноси́те во вся́ ве́ки. Но́вый Моисе́й бы́в, в пусты́ни побе́ду на враги́ и бори́тели поста́вил еси́, лю́ди предводя́, по́стников собо́р в весе́лии и но́вом жи́тельстве, вопию́щих Влады́це: свяще́нницы, благослови́те, лю́дие, превозноси́те во вся́ ве́ки. Богоро́дичен: Богороди́тельнице Всечи́стая, души́ моея́ я́звы и грехо́вныя стру́пы очи́сти, исто́чниками омыва́ющи, су́щими из боку́ Рождества́ Твоего́ и су́щими из того́ очища́ющи струя́ми, к Тебе́ бо взыва́ю, и к Тебе́ прибега́ю, и Тя́ призыва́ю, Богоблагода́тную. Пе́снь 9. Ирмо́с: Ужасе́ся о се́м не́бо, и земли́ удиви́шася концы́, я́ко Бо́г яви́ся челове́ком пло́тски, и чре́во Твое́ бы́сть простра́ннейшее небе́с. Те́м Тя́, Богоро́дицу, а́нгелов и челове́к чинонача́лия велича́ют. Наста́ светоно́сный тво́й пра́здник, всеблаже́нне о́тче Анто́ние, испо́лнь ра́дости, испо́лнь весе́лия духо́внаго, испо́лнь Свята́го Ду́ха, испо́лнь благоуха́ния и просвеще́ния, и ны́не, иму́ще тя́ поще́ния пра́вило и законополо́жника, ра́дуемся. Не преста́й моля́ Изба́вителя, всечестны́й о́тче, дарова́ти благогове́йно па́мять твою́ соверша́ющим свяще́нную, прегреше́ний оставле́ние, дарова́ний раздая́ние, боже́ственное предста́тельство, ду́ш спасе́ние, ве́чное ра́дование. Равноа́нгелен пожи́в на земли́, равноа́нгельну обре́л еси́ све́тлость, те́х бо богови́днейшим сия́нием в прича́стии бы́л еси́. С ни́миже и ра́дуешися всегда́, я́ко боже́ственный проро́к, я́ко му́ченик венцено́сец, я́ко мона́шествующих верхо́вник. Богоро́дичен: Зачала́ еси́, Де́во, без се́мене вся́ческая созда́вшаго Сло́во Бо́жие, кроме́ хоте́ний плотски́х, и без истле́ния родила́ еси́, без боле́зней ма́терних. Те́м Тя́, Богоро́дицу, и язы́ком, и се́рдцем испове́дающе, велича́ем. Свети́лен. Све́т единонра́вных показа́лся еси́, све́та ходи́ти стезя́ми благочести́выя научи́в, Анто́ние, отце́в о́тче, и пла́мень мо́лнии па́ки о́гнь испуща́я и попаля́я де́монов полки́.

Богоро́дичен: Тя́ пе́сньми немо́лчными ублажа́ем, Де́во, я́ко от Тро́ицы Еди́наго родила́ еси́, Богоро́дице, и носи́ла еси́ на боже́ственных объя́тиих Пресу́щественное Сло́во, невра́щно и неизме́нно.

Похожие статьи

pravoslavie.wiki

Житие преп. Антония Великого

1. Антоний родом был египтянин. Поскольку родители его, люди благородные и довольно богатые, были христиане, то и он воспитан был по-христиански и в детстве рос у родителей, не зная ничего иного, кроме них и своего дома. Когда же стал отроком и преспевал уже возрастом, не захотел ни учиться грамоте, ни сближаться с другими отроками, но имел единственное желание, как человек нелукав, по написанному об Иакове, жить в дому своем (Быт. 25, 27). Между тем ходил он с родителями в храм Господень и не ленился, когда был малым отроком, не сделался небрежным, когда стал уже возрастать, но покорен был родителям, и внимательно слушая читаемое в храме, соблюдал в себе извлекаемую из того пользу. Воспитываемый в умеренном достатке, он не беспокоил родителей требованием разнообразных и дорогих яств, не искал услаждения в снедях, но довольствовался тем, что было, и ничего больше не требовал.

2. По смерти родителей остался он с одной малолетней сестрой, и будучи восемнадцати или двадцати лет от роду, сам имел попечение и о доме, и о сестре. Но не минуло еще шести месяцев по смерти его родителей, когда он, идя по обычаю в храм Господень и собирая воедино мысли свои, на пути стал размышлять о том, как Апостолы, оставив все, пошли во след Спасителю, как упоминаемые в Деяниях верующие, продавая все свое, приносили и полагали к ногам Апостольским для раздаяния нуждающимся, какое имели они упование и какие воздаяния уготованы им на небесах. С такими мыслями входит он в храм. В чтенном тогда Евангелии слышит он слова Господа к богатому: аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое и даждь нищим, и имети имаши сокровище на небеси и гряди в след Мене (Мф. 19, 21). Антоний, приняв это за напоминание свыше, как если бы для него именно было это чтение, выходит немедленно из храма и все, что имел во владении от предков (было же у него триста арур1 весьма хорошей, плодоносной земли), дарит жителям своей веси, чтобы ни в чем не беспокоили ни его, ни сестру, а все прочее движимое имущество продает и, собрав довольно денег, раздает их нищим, оставив немного для сестры.

3. Но как скоро, вошедши опять в храм, услышал, что Господь говорит в Евангелии: не пецытеся на утрей (Мф. 6, 34), ни на минуту не остается в храме, идет вон и остальное отдает людям неимущим; сестру определяет на воспитание в обитель поручив известным ему и верным девственницам, сам же перед домом своим начинает наконец упражняться в подвижничестве, внимая себе и пребывая в терпении. В Египте немногочисленны еще были монастыри, и инок вовсе не знал великой пустыни, всякий же из намеревавшихся внимать себе подвизался, уединившись неподалеку от своего селения. Поэтому, в одном ближнем селении был тогда старец, с молодых лет проводивший уединенную жизнь. Антоний, увидев его, поревновал ему в добром деле и сначала стал уединяться в местах, лежащих близ селения. И если слышал там о каком рачителе добродетели, шел, отыскивал его, как мудрая пчела, и не прежде возвращался в место свое, как увидевшись с ним. Когда же получал от него некоторое напутствие для шествования стезею добродетели, шел к себе. Так проводя там первоначально жизнь, Антоний наблюдал за своими помыслами, чтобы не возвращались к воспоминанию о родительском имуществе и о сродниках. Все желания устремлял, все тщание прилагал к трудам подвижническим. Работал собственными своими руками, слыша, что праздный ниже да яст (2Сол. 3, 10), и часть издерживал на хлеб себе, иное же на нуждающихся. Молился он часто, зная, что должно наедине молиться непрестанно (1Сол. 5, 17), и столь был внимателен к читаемому, что ни одно слово Писания не падало у него на землю, но все удерживал он в себе, почему, наконец, память заменила ему книги.

4. Так вел себя Антоний и был любим всеми. Ревнителям же добродетели, к которым ходил он, искренне подчинялся и в каждом изучал, чем особенно преимуществовал тот в тщательности и в подвиге: в одном наблюдал его приветливость, в другом неутомимость в молитвах; в ином замечал его безгневие, в другом человеколюбие; в одном обращал внимание на его неусыпность, в другом на его любовь к учению; кому удивлялся за его терпение, а кому за посты и возлежания на голой земле; не оставлял без наблюдения и кротости одного и великодушия другого; во всех же обращал внимание на благочестивую веру во Христа и на любовь друг к другу. Так, с обильным приобретением возвращался на место собственного своего подвижничества, сам в себе сочетавая воедино то, что заимствовал у каждого, и стараясь в себе одном явить преимущества всех. А с равными ему по возрасту не входил в состязание, разве только чтобы не отставать от них в совершенстве. И делал это так, что никого не оскорблял, но и те, с кем состязался, радовались о нем. Поэтому, все жители селения и все добротолюбцы, с которыми был он знаком, видя такую жизнь его, называли его боголюбивым и любили его, одни – как сына, другие – как брата.

5. Но ненавистник добра завистливый диавол, видя такое расположение в юном Антонии, не потерпел этого, но как привык действовать, так намеревается поступить и с ним. Сперва покушается он отвлечь Антония от подвижнической жизни, приводя ему на мысль то воспоминание об имуществе, то заботливость о сестре, то родственные связи, то сребролюбие, славолюбие, услаждение разными яствами и другие удобства жизни, то, наконец, жестокость пути добродетели и ее многотрудность, затем представляет ему мысленно и немощь тела, и продолжительность времени, и вообще, возбуждает в уме его сильную бурю помыслов, желая отвратить его от правого произволения. Когда же враг увидел немощь свою против Антониева намерения, паче же увидел, что сам поборается твердостью Антония, низлагается великой его верой, повергается в прах непрестанными молитвами, тогда, в твердой надежде на те свои оружия, яже на пупе чрева (Иов 40, 11), и хвалясь ими (таковы бывают первые его козни против юных), наступает он и на юного Антония, смущая его ночью и столько тревожа днем, что взаимная борьба их сделалась приметной и для посторонних. Один влагал нечистые помыслы, другой отражал их своими молитвами; один приводил в раздражение члены, другой, по-видимому, как бы стыдясь сего, ограждал тело верой, молитвой и постами. Не ослабевал окаянный диавол, ночью принимал на себя женский образ, во всем подражал женщине, только бы обольстить Антония; Антоний же, помышляя о Христе и высоко ценя дарованное Им благородство и разумность души, угашал угль сего обольщения. Враг снова представлял ему приятность удовольствий, а он, уподобляясь гневающемуся и оскорбленному, приводил себе на мысль огненное прещение и мучительного червя и, противопоставляя это искушению, оставался невредимым. Все же вместе служило к посрамлению врага. Возмечтавший быть подобным Богу осмеян был теперь юношей. Величающийся пред плотию и кровию низложен был человеком, носящим на себе плоть, потому что содействовал ему Господь, ради нас понесший на Себе плоть и даровавший телу победу над диаволом, почему каждый истинный подвижник говорит: не аз же, но благодать Божия, яже со мною (1Кор. 15:10).

6. Наконец, Поелику змий этот не возмог низложить этим Антония, а напротив того, увидел, что сам изгнан из сердца его, то, по написанному, поскрежещет нань зубы своими (Пс. 36, 12) и как бы вне себя, каков он умом, таким является и по виду, именно же в образе черного отрока. И Поелику низложен был этот коварный, то, как бы изъявляя покорность, не нападает уже помыслами, но говорит человеческим голосом: «Многих обольстил я и еще большее число низложил, но, в числе многих напав теперь на тебя и на труды твои, изнемог». Потом, когда Антоний спросил: «Кто же ты, обращавшийся ко мне с такою речью?» – тот, не таясь нимало, отвечал жалобным голосом: «Я – друг блуда, обязан уловлять юных в блуд, производить в них блудные разжжения и называюсь духом блуда. Многих, желавших жить целомудренно, обольстил я; великое число воздержных довел до падения своими разжжениями. За меня и Пророк укоряет падших, говоря: духом блужения прельстишася (Ос. 4, 12), потому что я был виновником их преткновения. Многократно смущал я и тебя, но всякий раз был низложен тобою». Антоний же, возблагодарив Господа, небоязненно сказал врагу: «Поэтому и достоин ты великого презрения. Ибо черен ты умом и бессилен, как отрок. У меня нет уже и заботы о тебе. «Господь мне помощник, и аз воззрю на враги моя» (Пс. 117, 7)». Черный отрок, услышав это, немедленно с ужасом бежал от слов сих, боясь уже и приближаться к Антонию.

7. Такова была первая борьба Антония с диаволом; лучше же сказать, что и это в Антонии было действием силы Спасителя, осудившего грех во плоти, да оправдание закона исполнится в нас, не по плоти ходящих, но по духу (Рим. 8, 3–4). Но и Антоний не пришел в нерадение и небрежение о себе от того, что демон уже побежден, и враг не перестал расставлять ему сети, как побежденный, но снова ходил как лев, ища удобного случая напасть на подвижника. Антоний же, зная из Писания, что много козней у врага (Еф. 6, 11), неослабно упражнялся в подвигах, рассуждая, что если враг и не мог обольстить сердца его плотским удовольствием, то, без сомнения, покусится уловить иным способом, потому что демон грехолюбив. Посему-то Антоний паче и паче умерщвлял и порабощал тело, чтобы, победив в одном, не уступить над собою победы в другом. Поэтому приемлет он намерение приобучить себя к более суровому житию; и многие приходили в удивление, видя труд его, а он переносил его легко. Душевная его ревность с течением времени стала уже добрым навыком, и потому он оказывал великую тщательность даже в самом малом, что усваивал от других. Столь неутомим он был во бдении, что часто целую ночь проводил без сна и, повторяя это не раз, но многократно, возбуждал тем удивление. Пищу вкушал однажды в день по захождении солнца, иногда принимал ее и через два дня, а нередко и через четыре. Пищею же служили ему хлеб и соль, а питием одна вода. О мясе и вине не стоит и говорить, потому что и у других рачительных подвижников едва ли встретишь что-либо подобное. Во время сна Антоний довольствовался рогожею, а большей частью возлегал на голой земле. Никак не соглашался умащать себя елеем, говоря, что юным всего приличнее быть ревностными к подвигу и не искать того, что расслабляет тело, но приучать его к трудам, содержа в мыслях Апостольское изречение: егда немощствую, тогда силен есмь (2Кор. 12, 10). Душевные силы, повторял он, тогда бывают крепки, когда ослабевают телесные удовольствия. Чудна подлинно и эта его мысль. Не временем, как полагал он, измерять должно путь добродетели и подвижническую ради нее жизнь, но желанием и произволением. По крайней мере, сам он не памятовал о прошедшем времени, но с каждым днем, как бы только полагая начало подвижничеству, прилагал вящщий труд о преспеянии, непрестанно повторяя сам себе изречение Апостола Павла: задняя забывая, в предняя же простираяся (Флп. 3, 13), и также припоминая слова пророка Илии, который говорит: жив Господь сил, Емуже предстою пред Ним днесь (3Цар. 18, 15). Ибо, по замечанию Антония, пророк, говоря «днесь», не прошедшее измеряет время, но, как бы непрестанно полагая еще только начало, старается каждый день представить себя таким, каким должен быть являющийся пред Бога, то есть чистым сердцем и готовым повиноваться не другому кому, но Божией воле. И Антоний повторял про себя, что в житии Илии, как в зеркале, подвижник должен всегда изучать собственную свою жизнь.

8. Так, изнуряя себя, Антоний удалился в гробницы, бывшие далеко2; от селения, поручив одному знакомому, чтобы время от времени приносил ему хлеб; сам же, войдя в одну из гробниц и заключив за собою дверь, остался в ней один. Тогда враг, не стерпя сего, даже боясь, что Антоний в короткое время наполнит пустыню подвижничеством, является к нему однажды ночью со множеством демонов и наносит ему столько ударов, что от боли остается он безгласно лежащим на земле. Как сам Антоний уверял, весьма жестоки были его страдания, и удары, нанесенные людьми, не могли бы, по словам его, причинить такой боли. Но по Божию Промыслу (ибо Господь не оставляет без призрения уповающих на Него), на следующий день приходит тот знакомый, который приносил ему хлеб. Отворив дверь и увидев, что Антоний лежит на земле, как мертвый, взял и перенес его в храм, бывший в селении, и положил там на земле. Многие из сродников и из жителей селения окружили Антония, как покойника. Около же полуночи приходит в себя Антоний и, пробудившись, видит, что все спят, бодрствует лишь один его знакомый. Подозвав его к себе знаками, Антоний просит, чтобы никого не разбудив, взял и перенес его опять в гробницу.

9. Так Антоний был отнесен им, и, когда, по обычаю, дверь была заперта, снова остался один в гробнице. Не в силах еще стоять на ногах от нанесенных ему ударов он, молится лежа, по молитве же громко взывает: «Здесь я, Антоний, не бегаю от ваших ударов. Если нанесете мне и еще большее число, ничто не отлучит меня от любви Христовой». Потом начинает петь: аще ополчится на мя полк, не убоится сердце мое (Пс. 26, 3). Так думал и говорил подвижник. Ненавидящий же добро враг, дивясь, что Антоний осмелился прийти и после нанесенных ему ударов, сзывает псов своих и, разрываясь с досады, говорит: «Смотрите, ни духом блуда, ни побоями не усмирили мы его; напротив того, отваживается он противиться нам. Нападем же на него иным образом». А диавол не затрудняется в способах изъявить свою злобу. Так и на этот раз ночью демоны производят такой гром, что, по-видимому, все то место пришло в колебание, и, как бы разорив четыре стены Антониева жилища, вторгаются, преобразившись в зверей и пресмыкающихся. Все место мгновенно наполнилось призраками львов, медведей, леопардов, волов, змей, аспидов, скорпионов, волков. Каждый из этих призраков действует соответственно наружному своему виду. Лев, готовясь напасть, рыкает; вол готов, по-видимому, забодать; змея не перестает извиваться; волк напрягает силы броситься. И все эти привидения производят страшный шум, выказывают лютую ярость. Антоний, поражаемый и уязвляемый ими, чувствует ужасную телесную боль, но тем паче, бодрствуя душою, лежит без трепета и, хотя стонет от телесной боли, однако же, трезвясь умом и как бы с насмешкой, говорит: «Ежели есть у вас сколько-нибудь силы, то достаточно было прийти и одному из вас. Но Поелику Господь отнял у вас силу, то пытаетесь устрашить множеством. Уже то служит признаком вашей немощи, что обращаетесь в бессловесных». И с дерзновением присовокупляет: «Если можете и имеете надо мною власть, то не медлите и нападайте. А если не можете, то для чего мятетесь напрасно? Нам печатью и стеною ограждения служит вера в Господа нашего». Так демоны после многих покушений скрежетали только зубами на Антония, потому что более себя самих, нежели его, подвергали осмеянию.

10. Господь же не забыл при сем Антониева подвига и пришел на помощь к подвижнику. Возведя взор, видит Антоний, что кровля над ним как бы раскрылась, и нисходит к нему луч света. Демоны внезапно стали невидимы, телесная боль мгновенно прекратилась, жилище его оказалось ни в чем не поврежденным. И ощутив эту помощь, воздохнув свободнее, чувствуя облегчение от страданий, обращается он с молитвою к явившемуся видению, и говорит: «Где был Ты? Почему не явился вначале – прекратить мои мучения?» И был к нему голос: «Здесь пребывал Я, Антоний, но ждал, желая видеть твое ратоборство; и Поелику устоял ты и не был побежден, то всегда буду твоим помощником и сделаю именитым тебя всюду». Услышав это, Антоний восстает и начинает молиться, и настолько укрепляется, что чувствует в теле своем более сил, чем было их прежде. Было же ему тогда около тридцати пяти лет.

11. В следующий день вышедши из гробницы и исполнившись еще большей ревности к богочестию, приходит он к упомянутому выше древнему старцу и просит его жить с ним в пустыне. Поскольку же старец отказался и по летам и по привычке к пустынной жизни, то Антоний, немедля, уходит один на гору. Но враг, видя опять его ревностное намерение и желая воспрепятствовать этому, в мечтании представляет ему лежащее на пути большое серебряное блюдо. Антоний, уразумев хитрость ненавистника добра, останавливается и, глядя на блюдо, обличает кроющегося в призраке диавола, говоря: «Откуда быть блюду в пустыне? Не большая эта дорога, нет даже и следов проходившего здесь. Если бы блюдо упало, не могло бы оно утаиться, потому что велико, потерявший воротился бы и, поискав, непременно нашел бы его, ибо место здесь пустынное. Диавольская эта хитрость. Но не воспрепятствуешь этому твердому моему намерению, диавол: блюдо сие с тобою да будет в погибель» (Деян. 8, 20). И когда Антоний сказал это, оно исчезло, как дым ...от лица огня (Пс.67, 2).

12. Потом идет он далее и видит уже не призрак, но настоящее золото, разбросанное на дороге. Врагом ли было оно положено, или иною высшею силою, которая и подвижнику давала случай испытать себя, и диаволу показывала, что он вовсе не заботится об имуществе, – этого не говорил и Антоний, и мы не знаем; известно же одно то, что видимое им было золото. Антоний, хотя дивится его множеству, однако же, перескочив, как через огонь, проходит мимо, не обращается назад и до того ускоряет свое шествие, что место это потерялось и скрылось из вида. Так, более и более утверждаясь в исполнении своего намерения, стремился он на гору и, по другую сторону реки нашедши пустое огражденное место, от давнего запустения наполнившееся пресмыкающимися, переселяется туда и начинает там обитать. Пресмыкающиеся, как будто гонимые кем, тотчас удаляются. Антоний же, заградив вход и запасши на шесть месяцев хлебов (так запасают фивяне, и хлеб у них нередко в продолжение целого года сохраняется невредимым), воду же имея внутри ограды, как бы укрывшись в некое недоступное место, пребывает там один, и сам не выходя, и не видя никого из приходящих. Так, подвизаясь, провел он долгое время, лишь два раза в год принимая хлебы через ограду.

13. Приходящие к нему знакомые, поскольку он не позволял им входить внутрь ограды, нередко дни и ночи проводили вне ее; и слышат они, что в ограде как бы целые толпы мятутся, стучат, жалобно вопят и взывают: «Удались из наших мест, что тебе в этой пустыне? Не перенесешь наших козней». Стоящие вне подумали сначала, что с Антонием препираются какие-то люди, вошедшие к нему по лестницам; когда же, приникнув к скважине, не увидели никого, тогда, заключив, что это демоны, сами начали звать Антония, объятые страхом. И он скорее услышал слова последних, нежели обратил внимание на демонские вопли. Подойдя к двери, уговаривает пришедших удалиться и не бояться. «Демоны, – говорит он, – производят мечтания для устрашения боязливых. Посему, запечатлейте себя крестным знамением и идите назад смело, демоны же пусть делают из себя посмешище». И пришедшие, оградившись знамением креста, удаляются, а Антоний остается и не терпит ни малейшего вреда от демонов, даже не утомляется в подвиге, потому что учащение бывших ему горних видений и немощь врагов доставляют ему великое облегчение в трудах и возбуждают усердие к еще большим трудам. Знакомые часто заходили к нему, боясь найти его уже мертвым, но заставали поющим: да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его вси ненавидящии Его. Яко исчезает дым, да исчезнут, яко тает воск от лица огня, тако да погибнут грешницы от лица Божия (Пс. 67, 2–3); и еще: вси язы ́цы обыдоша мя, и именем Господним противляхся им (Пс. 117, 10).

14. Около двадцати лет провел так Антоний, подвизаясь в уединении, никуда не выходя и все это время никем не видимый. После же, поскольку многие домогались и желали подражать его подвижнической жизни, какие-то знакомые его пришли и силою разломали и отворили дверь. Исходит Антоний, как таинник и богоносец из некоего святилища, и приходящим к нему показывается в первый раз из своей ограды. И они, увидев Антония, исполняются удивления, что тело его сохранило прежний вид, не утучнело от недостатка движения, не иссохло от постов и борьбы с демонами. Антоний был таким же, каким знали его до отшельничества. В душе его та же была чистота нрава; не был он скорбию подавлен, не пришел в восхищение от удовольствия, не предался ни смеху, ни грусти, не смутился, увидев толпу людей, не обрадовался, когда все стали его приветствовать, но пребыл равнодушным, потому что управлял им разум, и ничто не могло вывести его из обыкновенного естественного состояния. Господь исцелил чрез него многих страждущих телесными болезнями, иных освободил от бесов, даровал Антонию и благодать слова; утешил он многих скорбящих, примирил бывших в ссоре, внушая всем ничего в мире не предпочитать любви ко Христу и увещавая содержать в памяти будущие блага и человеколюбие к нам Бога, Иже Своего Сына не пощаде, но за нас всех предал есть Его (Рим. 8, 32), убедил многих избрать иноческую жизнь, и, таким образом, в горах явились наконец монастыри; пустыня населилась иноками, оставившими свою собственность и вписавшимися в число жительствующих на Небесах.

15. Когда для посещения братии необходимо было перейти водопроводный ров в Арсеное, полный крокодилов, Антоний лишь совершил молитву, после чего сам и все бывшие с ним вошли в ров и невредимыми перешли его. Возвратившись же в монастырь, упражняется он в прежних строгих трудах с юношеской бодростью и, часто беседуя, в монашествующих уже увеличивает ревность, в других же, и весьма многих, возбуждает любовь к подвижничеству. И вскоре, по силе удивительного слова его, возникают многочисленные монастыри, и во всех них Антоний, как отец, делается руководителем.

16. Однажды собрались к нему все монахи, чтобы услышать его слово. Антоний же вышел и на языке египтян3 сказал им следующее: «К научению достаточно и Писаний, однако же нам прилично утешать друг друга верою и умащать речью. Поэтому и вы, как дети, говорите отцу, что знаете, и я, как старший вас возрастом, сообщу вам, что знаю и что изведал опытом». «Паче всего да будет у всех общее попечение о том, чтобы, начав, не ослабевать в деле, в трудах не унывать, не говорить: «Давно мы подвизаемся». Лучше, как начинающие только, будем с каждым днем приумножать свое усердие, потому что целая жизнь человеческая весьма коротка в сравнении с будущим веком; почему и все время жизни нашей пред жизнью вечной ничто. И хотя каждая вещь в мире продается за должную цену, и человек обменивает равное на равное, но обетование Вечной Жизни покупается за малую цену. Ибо написано: дние лет наших в нихже седмьдесят лет, аще же в силах, осмьдесят лет, и множае их труд и болезнь (Пс.89, 10). Посему, если и все восемьдесят, даже и сто лет пребудем в подвиге, то царствовать будем не равное ста годам время, но, вместо ста лет, воцаримся на веки веков и, подвизавшись на земле, приимем наследие не на земле, но, по обетованиям, имеем его на Небесах; притом же, сложив с себя тленное тело, восприимем тело нетленное».

17. «Поэтому, дети, не будем унывать, что давно подвизаемся, или возноситься, будто сделали мы что-либо великое. Недостойны бо страсти нынешняго времене к хотящей славе явитися в нас (Рим. 8, 18), и взирая на мир, не будем думать, что отреклись мы от чего-либо великого. Ибо и вся земля эта очень мала пред целым небом. Поэтому, если бы мы были господами над всею землею и отреклись от всей земли, то и это не было бы еще равноценно Небесному Царству. Как пренебрегают одной драхмой меди, чтобы приобрести сто драхм золота, так и тот, кто господин всей земли, когда отрекается от нее, то оставляет малость и приемлет стократно большее. Если же вся земля не равноценна Небесам, то оставляющий небольшие поля как бы ничего не оставляет. Если оставит он и дом или довольное количество золота, то не должен хвалиться или унывать». «Притом, должны мы рассудить, что если и не оставим сего ради добродетели, то оставим впоследствии, когда умрем, и оставим, как часто бывает, кому не хотели бы, как напоминал об этом Екклесиаст (Еккл. 4, 8). Итак, почему же не оставить нам этого ради добродетели, чтобы наследовать за то Царство?» «Поэтому, никто из нас да не питает в себе желания приобретать. Ибо какая выгода приобрести то, чего не возьмем с собою? Не лучше ли приобрести нам то, что можем взять и с собою, как-то: благоразумие, справедливость, целомудрие, мужество, рассудительность, любовь, нищелюбие, веру во Христа, безгневие, страннолюбие? Эти приобретения уготовят нам пристанище в земле кротких прежде, нежели придем туда».

18. «Такими-то мыслями да убеждает себя каждый не лениться, наипаче же, если рассудит, что он Господень раб и обязан работать Владыке. Как раб не осмелится сказать: поскольку работал я вчера, то не работаю сегодня; и вычисляя протекшее время, не перестанет он трудиться в последующие дни, напротив же того – каждый день, по написанному в Евангелии, оказывает одинаковое усердие, чтобы угодить господину своему и не быть в беде: так и мы каждый день станем пребывать в подвиге, зная, что, если один день вознерадим, Господь не простит нас за упущенное время, но прогневается на нас за нерадение. Это мы слышим и у Иезекииля (Иез. 18, 24–26). Так и Иуда за единую ночь погубил труд протекшего времени».

19. «Поэтому, чада, пребудем в подвиге и не предадимся унынию. Ибо в этом нам споспешник Господь, как написано: всякому, избравшему благое, Бог поспешествует во благое» (Рим. 8, 28). «А для того, чтобы не лениться, хорошо содержать в мысли Апостольское изречение: по вся дни умираю (1Кор. 15, 31). Ибо, если будем жить, как ежедневно готовящиеся умереть, то не согрешим. Сказанное же Апостолом имеет тот смысл, что мы каждый день, пробуждаясь от сна, должны думать, что не доживем до вечера, и также, засыпая, должны представлять, что не пробудимся от сна, потому что мера жизни нашей нам неизвестна, и каждый день измеряется Промыслом. А при таком образе мыслей, так живя каждый день, не будем мы ни грешить, ни питать в себе какого-либо пожелания, ни гневаться на кого-нибудь, ни собирать себе сокровища на земле; но, как ежедневно ожидающие смерти, будем нестяжательны, и всякому станем все прощать. Никак не дадим овладеть нами плотскому вожделению или другому нечистому удовольствию, будем же отвращаться сего как преходящего, пребывая в непрестанном страхе и имея всегда пред очами день Суда. Ибо сильный страх и опасение мучений уничтожают приятность удовольствия и восстановляют клонящуюся к падению душу».

20. «Вступив на путь добродетели и начав шествие, тем паче напряжем силы – простираться вперед; и никто да не обращается вспять, подобно жене Лотовой, особенно же внимая сказанному Господом: никтоже возложив руку свою на рало и зря вспять, управлен есть в Царствии Небесном (Лк. 9, 62). Обратиться вспять не иное что значит, как сожалеть и думать снова о мирском». «Не приходите в страх, слыша о добродетели, не смущайтесь при ее имени. Она не далеко от нас, не вне нас образуется; дело ее в нас, и оно легко, если пожелаем только. Эллины, чтобы обучиться словесным наукам, предпринимают дальние путешествия, переплывают моря, а нам нет нужды ходить далеко ради Царствия Небесного, или переплывать море ради добродетели. Господь еще прежде сказал: Царствие Небесное внутрь вас есть (Лк. 17, 21). Поэтому добродетель имеет потребность в нашей только воле; потому что добродетель в нас и из нас образуется. Она образуется в душе, у которой разумные силы действуют согласно с ее естеством. А сего достигает душа, когда пребывает, какою сотворена; сотворена же она доброю и совершенно правою. Посему и Иисус Навин, заповедуя народу, сказал: исправите сердца ваша ко Господу Богу Израилеву (Нав. 24, 23); и Иоанн говорит: правы творите стези ваши (Мф. 3, 3). Ибо душе быть правою значит – разумной ее силе быть в таком согласии с естеством, в каком она создана. Когда уклоняется душа и делается несообразною с естеством, тогда называется это пороком души. Итак, это дело не трудно. Если пребываем, какими созданы, то мы добродетельны. Если же рассуждаем худо, то осуждаемся, как порочные. Если бы добродетель была чем-либо приобретаемым отвне, то, без сомнения, трудно было бы стать добродетельным. Если же она в нас, то будем охранять себя от нечистых помыслов и соблюдем Господу душу, как приятый от Него залог, чтобы признал Он в ней творение Свое, когда душа точно такова, какою сотворил ее Бог».

21. «Будем же домогаться, чтобы не властвовала над нами раздражительность и не преобладала нами похоть; ибо написано: гнев мужа правды Божия не соделовает. Похоть же заченши раждает грех, грех же содеян раждает смерть» (Иак. 1, 20, 15). «А при таком образе жизни будем постоянно трезвиться и, как написано, всяцем хранением блюсти сердце (Притч. 4, 23). Ибо имеем у себя страшных и коварных врагов, лукавых демонов, с ними у нас брань, как сказал Апостол: несть наша брань к крови и плоти, но к началом и ко властем и к миродержителем тьмы века сего, к духовом злобы поднебесным (Еф. 6, 12). Великое их множество в окружающем нас воздухе, и они недалеко от нас. Великая же есть между ними разность, и о свойствах их, и о разностях продолжительно может быть слово, но такое рассуждение пусть будет предоставлено другим, которые выше нас; теперь же настоит крайняя нам нужда узнать только козни их против нас».

22. «Итак, во-первых, знаем, что демоны называются так не потому, что такими сотворены. Бог не сотворил ничего злого. Напротив того, и они созданы были добрыми, но, ниспав с высоты небесного разумения и вращаясь уже около земли, как язычников обольщали мечтаниями, так и нам, христианам, завидуя, все приводят в движение, желая воспрепятствовать нашему восхождению на Небеса, чтобы нам не взойти туда, откуда ниспали они». «Посему, потребны нам усильная молитва и подвиги, чтобы, прияв от Духа дарование разсуждения духовом (1Кор. 12, 10), можно было человеку узнать о демонах, которые из них менее худы и которые хуже других, какой цели старается достигнуть каждый из них и как можно низложить и изгнать каждого. Ибо много у них ухищрений и злокозненных устремлений. Блаженному Апостолу и последователям его известны были козни сии, и они говорят: не не разумеваем умышлений его (2Кор. 2, 11). А мы, сколько опытом изведали о сих кознях, столько обязаны предохранять от них друг друга. Приобретая отчасти опытное о них ведение, сообщаю это вам, как детям».

23. «Итак, демоны всякому христианину, наипаче же монаху, как скоро увидят, что он трудолюбив и преуспевает, прежде всего предприемлют и покушаются положить на пути соблазны. Соблазны же их суть лукавые помыслы. Но мы не должны устрашаться таковых внушений. Молитвою, постами и верой в Господа враги немедленно низлагаются. Впрочем, и по низложении они не успокаиваются, но вскоре снова наступают коварно и с хитростью. И когда не могут обольстить сердце явным и нечистым сластолюбием, тогда снова нападают иным образом и стараются уже устрашить мечтательными привидениями, претворяясь в разные виды и принимая на себя подобия женщин, зверей, пресмыкающихся, великанов, множества воинов. Но и в таком случае не должно приходить в боязнь от этих привидений, потому что они суть ничто и скоро исчезают, особливо если кто оградит себя верою и крестным знамением. Впрочем, демоны дерзки и крайне бесстыдны. Если и в этом бывают они побеждены, то нападают иным еще способом: принимают на себя вид прорицателей, предсказывают, что будет через несколько времени; представляются или высокорослыми, достающими головой до кровли, или имеющими чрезмерную толстоту, чтобы тех, кого не могли обольстить помыслами, уловить такими призраками. Если же и в этом случае найдут, что душа ограждена сердечною верою и упованием, то приводят уже с собою князя своего».

24. Антоний сказывал, что «нередко видел он демонов такими, каким Господь изобразил диавола в откровении Иову, говоря: очи его видение денницы. Из уст его исходят аки свещи горящия, и размещутся аки искры огненныя: из ноздрей его исходит дым пещи горящия огнем углия: душа его яко углие, и яко пламы из уст его исходят (Иов 41:9–11). Таким являясь, демонский князь устрашает, по сказанному выше, коварным своим велеречием, как еще обличил его Господь, сказав Иову: вменяет железо аки плевы, медь же аки древо гнило; мнит же море яко мироварницу, и тартар бездны якоже пленника; вменил бездну в прохождение (Иов 41:18, 22–23); и еще говоря через пророка: рече враг: гнав постигну (Исх. 15, 9); и также чрез другого пророка: вселенную всю объиму рукою моею яко гнездо, и яко оставленная яица возму» (Ис. 10, 14). «Так вообще стараются величаться демоны, и дают подобные обещания, чтобы обольстить богочестивых. Но мы, верные, и в этом также случае, не должны страшиться производимых врагом привидений и обращать внимание на слова его, потому что диавол лжет и вовсе не говорит ничего истинного. И действительно, его-то, изрекающего столько подобных дерзостей, Спаситель, как змия, извлек удицею, ему-то, как вьючному животному, обложил узду о ноздрех его, ему-то, как беглецу, вдел кольце в ноздри его, и шилом провертел устне его, и яко врабия связал его Господь, чтобы мы наругались над ним (Иов 40:20–21, 24). Диавол и все с ним демоны низложены пред нами, чтоб, как на змей и на скорпионов, наступать на них нам, христианам (Лк. 10, 19). Доказательством же сему служит то, что живем мы ныне по правилам противным ему. И вот дающий обещание истребить море и объять вселенную не в силах ныне воспрепятствовать вашим подвигам и даже остановить меня, который говорю против него. Поэтому не будем обращать внимания, что ни говорил бы он, потому что лжет он. Не убоимся его привидений, потому что и они лживы. Видимый в них свет не есть свет действительный, вернее же сказать, что демоны носят в себе начаток и образ уготованного им огня. В чем будут они гореть, тем и покушаются устрашать людей. Внезапно являются, но немедленно также и исчезают, не причиняя вреда никому из верующих, нося же с собою подобие того огня, который приимет их в себя. Посему и в этом отношении не должно их бояться, потому что все их предначинания, по благодати Христовой, обращаются в ничто».

25. «Они коварны и готовы во все превращаться, принимать на себя всякие виды. Нередко, будучи сами невидимы, представляются они поющими псалмы, припоминают изречения из Писаний. Иногда, если занимаемся чтением, и они немедленно, подобно эху, повторяют то же, что мы читаем; а если спим, пробуждают нас на молитву и делают это так часто, что не дают почти нам и уснуть. Иногда, приняв на себя монашеский образ, представляются благоговейными собеседниками, чтобы обмануть подобием образа и обольщенных ими вовлечь уже, во что хотят. Но не надобно слушать их, пробуждают ли они на молитву, или советуют вовсе не принимать пищи, или представляются осуждающими и укоряющими нас за то самое, в чем прежде были с нами согласны. Ибо не из благоговения и не ради истины делают это, но чтобы неопытных ввергнуть в отчаяние. Подвижничество представляют они бесполезным, возбуждают в людях отвращение от монашеской жизни, как самой тяжкой и обременительной, и препятствуют вести этот, противный им, образ жизни».

26. «И посланный Господом пророк возвестил окаянство таковых, сказав: горе напаяющему подруга своего развращением мутным (Авв. 2, 15). Такие предначинания и помышления совращают с пути, ведущего к добродетели». «И Сам Господь даже говорившим правду демонам (ибо справедливо они говорили: Ты еси Христос Сын Божий (Лк. 4, 41) повелевал молчать и воспрещал говорить, чтобы вместе с истиною не посеяли они собственной злобы своей, а также чтобы приобучились и мы никогда не слушать их, хотя бы они говорили и истину по видимости. Нам, имеющим у себя святые Писания и свободу, дарованную Спасителем, неприлично учиться у диавола, который не соблюл своего чина и изменился в мыслях своих. Посему-то Господь запрещает ему произносить изречения Писания: грешнику же рече Бог: вскую ты поведаеши оправдания Моя и восприемлеши завет Мой усты твоими (Пс. 49, 16)? «Демоны все делают, говорят, шумят, притворствуют, производят мятежи и смятения к обольщению неопытных, стучат, безумно смеются, свистят, а если кто не обращает на них внимания, плачут и проливают уже слезы, как побежденные».

27. «Господь, как Бог, налагал молчание на демонов; так нам, научившись у святых, прилично поступать подобно им и подражать их мужеству. А они, смотря на сие, говорили: внегда востати грешному предо мною. Онемех и смирихся, и умолчах от благ (Пс. 38, 2–3); и еще: аз же яко глух не слышах, и яко нем не отверзаяй уст своих; и бых яко человек не слышай (Пс.37, 14). Так и мы не будем слушать демонов, как чуждых нам, не станем повиноваться им, хотя бы пробуждали нас на молитву, хотя бы говорили о посте; будем же более внимательны к предпринятому нами подвижничеству, чтобы не обольстили нас демоны, делающие все с хитростью. Но не должно нам и бояться демонов, хотя по видимости нападают на нас, даже угрожают нам смертью, потому что они бессильны, и не могут ничего более сделать, как только угрожать».

28. «Почему, хотя коснулся уже я сего мимоходом, однако же теперь не поленюсь сказать о том же пространнее. Такое напоминание послужит к вашей безопасности. По пришествии Господа враг пал, и силы его изнемогли. Посему, хотя ничего не может он сделать, однако же, как мучитель, по падении своем не остается в покое, но угрожает, хотя только словом». «Пусть же каждый из вас рассудит и сие и тогда в состоянии будет презирать демонов. Если бы демоны обложены были такими же телами, какими обложены мы, то могли бы они сказать: людей укрывающихся мы не находим, а найденным причиняем вред. Тогда и мы могли бы укрыться и утаиться от них, заперев двери. Но они не таковы, могут входить и в запертые двери; и все демоны, а первый из них диавол, носятся по всему воздуху, притом, они зложелательны, готовы вредить, и, как сказал Спаситель, отец злобы диавол есть человекоубийца искони (Ин. 8, 44). Между тем, мы живы еще и даже ведем образ жизни противный диаволу. Итак явно, что демоны не имеют никакой силы. И место не препятствует им делать зло, и в нас видят они не друзей своих, которых стали бы щадить, и сами не такие любители добра, которые могли бы исправиться, но напротив того, они лукавы – о том единственно заботятся, чтобы любителям добродетели и богочестивым делать вред; однако же, Поелику ничего не в силах сделать, то и не делают вреда, а только угрожают. Но если бы они были в силах, то не стали бы медлить, но тотчас сделали бы зло, имея готовое на то произволение, особливо же сделали бы зло нам. Но вот, сошедшись, теперь говорим мы против них, и знают они, что, по мере нашего преспеяния, сами изнемогают; поэтому, если бы у них была власть, то не оставили бы в живых никого из христиан, потому что мерзость грешнику богочестие (Сир. 1, 25). Поелику же ничего не в состоянии они сделать, то они паче уязвляются тем, что не могут исполнить угроз своих». «Притом, чтобы не бояться нам демонов, надобно рассудить и следующее. Если бы было у них могущество, то не приходили бы толпою, не производили бы мечтаний и не принимали бы на себя различных образов, когда строят козни; но достаточно было бы прийти только одному и делать, что может и хочет, тем более, что всякий имеющий власть не привидениями поражает, не множеством устрашает, но немедленно пользуется своею властью, как хочет. Демоны же, не имея никакой силы, как бы забавляются на зрелище, меняя личины и стращая детей множеством привидений и призраков. Посему-то наипаче и должно их презирать, как бессильных. Истинному Ангелу, посланному Господом на ассириян, не было нужды во множестве, в наружном призраке, в громе и треске; напротив того, в тишине оказал он власть свою и мгновенно истребил сто восемьдесят пять тысяч. Не имеющие же никакой силы демоны, каковы с нами препирающиеся, покушаются устрашить хотя мечтаниями».

29. «Если кто приведет себе на мысль бывшее с Иовом и скажет, почему же диавол пришел и сделал с ним все: и имущества лишил его, и детей его умертвил, и самого поразил гноем лютым (Иов 1:15–22, 2:1–7), то да знает таковый, что не от силы диавола это зависело, но от того, что Бог предал ему Иова на искушение; диавол же, конечно, не в силах был ничего сделать, потому просил и, получив дозволение, сделал. А поэтому тем паче достоин презрения враг, который, хотя и желал, однако же не в силах был ничего сделать даже одному праведнику. Ибо если бы имел на это силу, то не стал бы просить. Поелику же просил, и просил не однажды, но двукратно, то оказывается немощным и вовсе бессильным. И неудивительно, что не в силах был что-либо сделать с Иовом, когда не мог погубить и скота его, если бы не попустил ему Бог. Даже над свиньями не имеет власти диавол. Ибо, как написано в Евангелии, демоны просили Господа, говоря: повели нам ити в стадо свиное (Мф. 8:31). Если же не имеют власти над свиньями, тем паче не имеют над человеком, созданным по образу Божию».

30. «Посему, должно бояться только Бога, а демонов презирать и нимало не страшиться их. Даже чем больше страхов производят они, тем усильнее будем подвизаться против них. Ибо сильное на них орудие – правая жизнь и вера в Бога. Боятся они подвижнического поста, бдения, молитв, кротости, безмолвия, несребролюбия, нетщеславия, смиренномудрия, нищелюбия, милостынь, безгневия, преимущественно же благочестивой веры во Христа. Посему-то и употребляют все меры, чтобы не было кому попирать их. Знают они, какую благодать против них дал верующим Спаситель, Который сказал: се даю вам власть наступати на змию и на скорпию, и на всю силу вражию» (Лк. 10, 19).

31. «Поэтому, если выдают они себя за предсказателей, никто да не прилепляется к ним. Нередко сказывают они за несколько дней, что придут братия, и те действительно приходят. Делают же это демоны не по заботливости о внимающих им, но чтобы возбудить в них веру к себе, и потом, подчинив уже их себе, погубить. Посему, не должно слушать демонов, а надобно возражать на слова их, что не имеем в них нужды. Ибо что удивительного, если кто, имея тело тончайшее тела человеческого и увидев вступивших на путь, предваряет их в шествии и извещает о них? То же предсказывает и сидящий на коне, предварив идущего пешком. Посему и в этом не надобно удивляться демонам. Они не имеют предведения о том, чего еще нет. Единый Бог есть сведый вся прежде бытия их (Дан. 13, 42). Демоны же, как тати, забежав наперед, что видят, о том и извещают. И теперь о том, что делается у нас, как сошлись мы и беседуем о них, дадут они знать многим, прежде нежели кто-либо из нас уйдет отсюда и расскажет о том. Но то же может сделать и какой-нибудь резво бегающий отрок, предварив ходящего медленно. И я именно сказываю. Если намеревается кто идти из Фиваиды, или из другой какой страны, то прежде, нежели отправится он в путь, демоны не знают, пойдет ли, но как скоро видят идущего, забегают вперед, и прежде, нежели он пришел, извещают о нем; и таким образом идущие через несколько дней действительно приходят. Нередко же случается отправившимся в путь возвратиться назад, и тогда демоны оказываются лжецами».

32. «Так, иногда велеречиво объявляют они о воде в реке Ниле: увидев, что много было дождей в странах эфиопских и зная, что от них бывает наводнение в реке, прежде нежели вода придет в Египет, прибегают туда и предсказывают. Но то же сказали бы и люди, если бы могли так скоро переходить с места на место, как демоны. И как страж Давидов, взошедши на высоту, прежде, нежели бывший внизу, увидел текущего, и шедший вперед, прежде, нежели другие, сказал не о чем-либо еще несовершившемся, но о том, что уже было и о чем известие уже приближалось (2Цар. 18, 24–29), так и демоны принимают на себя труд, и делают знать другим, чтобы только обольстить их. Если же Промыслу угодно будет в это время с водами или с путешествующими сделать что-либо иное (потому что и это возможно), то демоны окажутся лжецами, и послушавшие их будут обмануты».

33. «Так произошли языческие прорицалища, так издавна люди вводимы были в заблуждение демонами. Но обольщение это наконец прекратилось. Ибо пришел Господь и привел в бездействие демонов и коварство их. Они ничего не знают сами собою, но, как тати, что видят у других, то и разглашают, и более угадывают, нежели знают по предведению. Посему, если предсказывают и правду, никто да не дивится им в этом. Ибо и врачи, опытом дознавшие свойства болезней, как скоро видят ту же болезнь в других, нередко, угадывая по навыку, предсказывают. Также кормчие и земледельцы, смотря на состояние воздуха, по навыку предсказывают или непогоду, или благорастворение воздуха. И никто не скажет поэтому, что предсказывают они по Божию внушению, а не по опыту и навыку. Посему, если и демоны иногда, угадывая, предсказывают также, то никто да не дивится им в этом и не слушает их». «И какая польза слушающим демонов заранее узнать от них будущее? Или какая важность в таком предведении, хотя бы узнали мы и правду? Это не составляет добродетели и, без сомнения, не служит доказательством добрых нравов. Никто из нас не осуждается за то, что не знал, и никто не ублажается за то, что приобрел сведение и узнал, но каждый подлежит суду в том, соблюл ли веру, искренне ли сохранил заповеди».

34. «Посему, должно невысоко ценить такое предвидение, подвизаться и трудиться не для того, чтобы предузнавать, но чтобы доброю жизнью угодить Богу. Надобно и молиться не о том, чтобы иметь предведение, и не этой награды просить за подвиги, но просить Господа, чтобы Он споспешествовал нам в победе над диаволом». «Если же когда важно для нас иметь предведение, то чистым будем хранить ум. Ибо уверен я, что душа во всем чистая и верная своей природе, соделавшись прозорливою, может видеть больше и дальше, нежели демоны, потому что от Господа дается ей откровение. Такова была душа Елиссея, видевшая, что сделано было Гиезием (4Цар. 5, 26), и узревшая охраняющие ее силы» (4Цар. 6, 16–17).

35. «Посему, когда демоны приходят к нам ночью, хотят возвестить будущее, или говорят: «Мы – Ангелы», – не внимайте им, потому что лгут. Если будут они хвалить ваше подвижничество и ублажать вас, не слушайте их и нимало не сближайтесь с ними, лучше же себя и дом свой запечатлейте крестом и помолитесь. Тогда увидите, что они сделаются невидимыми, потому что боязливы и особенно страшатся знамения креста Господня. Ибо, крестом отъяв у них силу, посрамил их Спаситель». «Если же будут упорствовать, издеваясь и принимая на себя разные виды, – не приходите в боязнь, не ужасайтесь, не внимайте им, как духам добрым. Ибо, при Божией помощи, возможно и нетрудно распознавать присутствие Ангелов добрых и злых». «Видение святых бывает невозмутительно. Не будут они ни спорить, ни вопиять, ниже услышит кто гласа их (Ис. 42, 2). Являются они безмолвно и кротко, отчего в душе немедленно рождаются радость, веселие и дерзновение, – потому что со святыми Господь, Который есть наша радость и Сила Бога Отца. Душевные помыслы бывают невозмутимыми и неволненными, и душа, озаряемая видением, созерцает явившихся. В ней возникает желание божественных и будущих благ, и, конечно, возжелает она быть в соединении со святыми и отойти с ними. Если же иные, как люди, приводятся в страх видением добрых Ангелов, то явившиеся в то же мгновение уничтожают этот страх своею любовью, как поступили Гавриил с Захариею (Лк. 1, 13) и Ангел, явившийся женам во гробе Господнем (Мф. 28, 5), и еще Ангел, упоминаемый в Евангелии и сказавший пастырям: не бойтеся (Лк. 2, 10). Ощущается же страх не от душевной боязни, но от сознания присутствия высших сил. Таково видение святых».

36. «А нашествие и видение духов злых бывает возмутительно, с шумом, гласами и воплями, подобно буйному движению худо воспитанных молодых людей или разбойников. От сего в душе немедленно происходят боязнь, смятение, беспорядок помыслов, грусть, ненависть к подвижникам, уныние, печаль, воспоминание о сродниках, страх смертный, и наконец – худое пожелание, нерадение о добродетели, нравственное расстройство». «Поэтому, если, увидев явившегося, приходите в страх, но страх ваш немедленно уничтожен, и вместо него происходят в вас неизглаголанная радость, благодушие, дерзновение, воодушевление, невозмутимость помыслов и все прочее, сказанное выше, мужество, любовь к Богу, то не теряйте упования и молитесь. Ибо радость и благоустроенность души показывают святость явившегося. Так Авраам, увидев Господа, возрадовася (Ин. 8, 56), и Иоанн от гласа Богородицы Марии взыграся радощами (Лк. 1, 44). А если чье явление сопровождают смятение, внешний шум и мирская пышность, угроза смертью и все, сказанное выше, то знайте, что это – нашествие злых ангелов».

37. «Да служит вам и то еще признаком: когда душа продолжает ощущать боязнь, – явившийся есть враг, потому что демоны не уничтожают боязни, как в Марии и Захарии – великий Архангел Гавриил, и в женах – явившийся во гробе Ангел. Напротив того, демоны, когда видят людей в боязни, тем паче умножают призраки, чтобы привести их в больший ужас, и наступая, уже ругаются, говоря: пад поклоншимися (Мф. 4, 9). Так обольщали они язычников, и те лжеименно признавали их богами». «Но нас не оставил Господь быть в обольщении от диавола, когда, запрещая ему производить такие призраки, сказал: иди за Мною, сатано. Писано бо есть: Господу Богу твоему поклонишися, и Тому Единому послужиши (Мф. 4, 10). Посему паче и паче да будет за сие презираем нами этот коварный. Что сказал ему Господь, то сказал ради нас, чтобы демоны, слыша и от нас подобное сему, обращались в бегство ради Господа, воспретившего им это».

38. «Но не должно хвалиться силою изгонять бесов и превозноситься даром исцелений; не должно дивиться тому только, кто изгоняет бесов, и уничижать того, кто не изгоняет. Пусть каждый поучается подвижничеству другого: пусть или подражает и соревнует ему, или исправляет его. Творить знамения не от нас зависит, но есть дело Спасителя. Он сказал ученикам: не радуйтеся, яко дуси вам повинуются, но яко имена ваша написана суть на Небесех (Лк. 10, 20). То, что имена написаны на Небе, свидетельствует о нашей добродетели и жизни, а изгонять бесов есть благодать даровавшего Спасителя. Посему, хвалившимся не добродетелью, но знамениями, и говорившим: Господи, не Твоим ли именем бесы изгонихом, и Твоим именем силы многи сотворихом? – ответствовал Господь: глаголю вам, не вем вас (Мф. 7, 22–23; Лк. 13, 27). Ибо Господь не ведает путей нечестивых». «Сверх же всего, как сказал я и выше, должно молиться о том, чтобы приять дарование различения духов, чтобы, по написанному, не всякому духу веровать» (1Ин. 4, 1).

39. «Намеревался было я смолчать и ничего не говорить от себя, удовольствовавшись одним сказанным, но, чтобы не подумали вы, будто бы говорю это просто так, а напротив того – уверились, что сказываю вам изведанную по опыту и сущую правду, хотя поступаю, как несмысленный, однако же, Поелику внемлющий сему Господь знает чистоту моей совести, знает, что делаю это не ради себя, но ради вашей любви и для вашего вразумления, то скажу, что еще дознал я о демонских начинаниях. Много раз ублажали меня демоны, а я заклинал их именем Господним. Много раз предсказывали они мне о разливе реки, а я спрашивал их: вам какое до сего дело? Иногда приходили с угрозами и окружали меня, как вооруженные воины. В иное время наполняли дом конями, зверями и пресмыкающимися, а я воспевал: сии на колесницех, и сии на конех: мы же во имя Господа Бога нашего призовем (Пс. 19, 8), и по молитвам Господь обращал их в бегство. Иногда приходили во тьме, имея призрак света, и говорили: мы пришли озарить тебя, Антоний; но я, смежив глаза, молился, и тотчас угасал свет нечестивых. Чрез несколько месяцев пришли и будто воспевали псалмы и произносили места из Писаний; аз же яко глух не слышах (Пс. 37, 14). Иногда приводили в колебание монастырь, но я молился, пребывая неподвижен мыслию. После сего еще пришли и стали рукоплескать, свистеть, плясать, но я молился и лежа пел про себя псалмы. Вскоре начали они плакать и рыдать, как изнемогшие, а я прославлял Господа, сокрушившего и посрамившего их дерзость и безумие».

40. «Однажды явился с многочисленным сопровождением демон весьма высокий ростом и осмелился сказать: я – Божия сила; я – Промысл, чего хочешь, все дарую тебе. – Тогда дунул я на него, произнеся имя Христово, занес руку ударить его и, как показалось, ударил, – и при имени Христовом тотчас исчез великан этот со всеми его демонами. Однажды, когда я постился, пришел этот коварный в виде монаха, имея у себя призрак хлеба, и давал мне такой совет: ешь и отдохни после многих трудов; и ты – человек, можешь занемочь. – Но я, уразумев козни его, восстал на молитву, и демон не стерпел сего, скрылся и, исшедши в дверь, исчез, как дым. Много раз в пустыне мечтательно показывал мне враг золото, чтобы только прикоснулся я к нему и взглянул на него, но я отражал врага пением псалмов, и он исчезал. Часто демоны наносили мне удары, но я говорил: ничто не отлучит меня от любви Христовой. И после сего начинали они наносить сильнейшие удары друг другу. Впрочем, не я удерживал и приводил их в бездействие, но Господь, Который сказал: видех сатану яко молнию с небесе спадша (Лк. 10, 18). А я, чада, помня изречение Апостольское, преобразих то на себе (1Кор. 4, 6), да научитесь не унывать в подвижничестве и не страшиться привидений диавола и демонов его».

41. «Поелику же стал я столь несмыслен, что рассказываю о сем, то, для собственной вашей безопасности и небоязненности, приимите от меня и следующее и поверьте мне, потому что не лгу. Однажды кто-то в монастыре постучался ко мне в дверь. И вышедши, увидел я какого-то явившегося огромного великана. Потом, когда спросил я: кто ты? – Он отвечал: я – сатана. – После сего на вопрос мой: для чего же ты здесь? – сказал он: почему напрасно порицают меня монахи и все прочие христиане? Почему ежечасно проклинают меня? – И на слова мои: а ты для чего смущаешь их? – ответил: не я смущаю их, они сами себя возмущают, а я стал немощен. Разве не читали они: врагу оскудеша оружия в конец, и грады разрушил еси (Пс. 9, 7)? Нет уже мне и места, не имею ни стрел, ни города. Везде христиане: пустыня и та наполняется монахами. Пусть же соблюдают сами себя и не проклинают меня напрасно. Тогда, подивившись благодати Господней, сказал я ему: всегда ты лжешь и никогда не говоришь правды, однако же теперь, и против воли, сказал ты это справедливо. Ибо Христос, пришедши, соделал тебя немощным, и низложив, лишил тебя всего. – Услышав имя Спасителя и не терпя палящей силы Его, диавол стал невидим».

42. «Итак, если сам диавол сознается в своем бессилии, то, конечно, должны мы презирать и его, и демонов его. У врага и у псов его много хитростей, но мы, узнав немощь их, можем презирать их. А раз так, не будем упадать духом, питать в душе боязни, не станем сами для себя выдумывать побуждений к страху, говоря: не пришел бы демон и не поколебал бы меня, не восхитил бы он меня и не низринул бы; или, не напал бы внезапно и не привел бы в смятение. – Вовсе не будем давать в себе места таким мыслям и скорбеть, как погибающие. Паче же, будем благодушествовать и радоваться всегда, как спасаемые; будем содержать в мысли, что с нами Господь, Который низложил и привел в бездействие демонов. Будем представлять и помышлять всегда, что Поелику с нами Господь, то ничего не сделают нам враги». «Какими они нас находят, приходя к нам, такими и сами делаются в отношении к нам; и какие мысли в нас находят, такие и привидения представляют нам. Поэтому, если найдут нас боязливыми и смущенными, то немедленно нападают, как разбойники, нашедшие неохраняемое место, и что сами в себе думаем, то и производят в большем виде. Если видят нас страшливыми и боязливыми, то еще больше увеличивают боязнь привидениями и угрозами, и наконец – бедная душа мучится тем. Но если найдут нас радующимися о Господе и помышляющими о будущих благах, содержащими в мыслях дела Господни и рассуждающими, что все в руке Господней, что демон не в силах побороть христианина и вообще ни над кем не имеет власти, то, видя душу, подкрепляемую такими мыслями, демоны со стыдом обращаются вспять. Так враг, видя Иова огражденным, удалился от него, но сделал пленником своим Иуду, нашедши, что он лишен такой защиты». «Посему, если хотим презирать врага, то будем всегда помышлять о делах Господних. Душа постоянно да радуется в уповании; и увидим, что демонские игралища – то же, что дым, что демоны скорее сами побегут, нежели нас будут преследовать, потому что они, по сказанному прежде, крайне боязливы, ожидая уготованного им огня».

43. «А для небоязненности своей пред демонами делайте такое испытание. Когда бывает какое-либо привидение, не впадай в боязнь, но каково бы ни было это привидение, прежде всего смело спроси: кто ты и откуда? И если это будет явление святых, то они удостоверят тебя и страх твой претворят в радость. А если это диавольское привидение, оно тотчас утратит силу, как скоро мысль твоя тверда. Ибо признак невозмущаемого духа – при всяком случае спрашивать: кто ты и откуда? Так вопросил сын Навин и узнал, кто был Явившийся (Нав. 5, 13). Так враг не утаился от вопросившего Даниила» (Дан. 10, 11–21).

44. Когда беседовал так Антоний, все тому радовались; в одних возрастала любовь к добродетели, в других искоренялось нерадение, в иных прекращалось самомнение; все же, дивясь данной от Господа Антонию благодати к различению духов, убеждались в том, что должно презирать демонские наветы. Монастыри в горах подобны были скиниям, наполненным божественными ликами псалмопевцев, любителей учения, постников, молитвенников, которых радовало упование будущих благ и которые занимались рукоделиями для подаяния милостыни, имели между собою взаимную любовь и согласие. Подлинно представлялась там как бы особая некая область богочестия и правды. Не было там ни притеснителя, ни притесненного, не было укоризн от сборщика податей, подвижников было много, но у всех одна мысль – подвизаться в добродетели. А потому, кто видел эти монастыри и такое благочиние иноков, тот должен был снова воскликнуть и сказать: коль добри доми твои, Иакове, и кущи твоя, Израилю! яко дубравы осеняющия, и яко сад при реце, и яко кущи, яже водрузи Господь, и яко кедри при водах (Числ. 24, 5–6).

45. А сам Антоний, по обычаю уединяясь особо в монастыре своем, усиливал подвиги и ежедневно воздыхал, помышляя о небесных обителях, вожделевая их и обращая взор на кратковременность человеческой жизни. Когда хотелось вкушать пищу, ложился спать, приступал к исполнению других телесных потребностей; чувствовал он стыд, представляя себе разумность души. Нередко, со многими другими иноками приступая к трапезе и вспомнив о пище духовной, отказывался от еды и уходил от них далеко, почитая для себя за стыд, если увидят другие, что он ест. По необходимому же требованию тела вкушал пищу, но особую, а нередко и вместе с братией, сколь же стыдясь их, сколь и уповая предложить им слово на пользу. Он говорил: «Все попечение прилагать надобно более о душе, а не о теле, и телу уступать по необходимости малое время, все же остальное посвящать наипаче душе и искать ее пользы, чтобы не увлекалась она телесными удовольствиями, но паче ей порабощалось тело. Это-то и значит сказанное Спасителем: не пецытеся душею вашею, что ясте... ни телом вашим, во что облечетеся (Мф. 6, 25). И вы не ищите, что ясте, или что пиете: и не возноситеся. Всех бо сих язы ́цы мира сего ищут: ваш же Отец весть, яко требуете сих всех. Обаче ищите прежде всего Царствия Божия, и сия вся приложатся вам» (Лк. 12, 29–31).

46. Посем постигло Церковь бывшее в то время Максимианово гонение. И когда святые мученики ведены были в Александрию, последовал за ними и Антоний, оставив свой монастырь и говоря: «Пойдем и мы, чтобы или подвизаться, если будем призваны, или видеть подвизающихся». Было у него желание приять мученичество, но, не хотя предать сам себя, прислуживал он исповедникам в рудокопнях и в темницах. Много было у него попечения – позванных в судилище подвижников поощрять к ревности и принимать участие в тех, которые вступили в мученический подвиг, сопровождая их до самой кончины. Судия, видя бесстрашие Антония и бывших с ним и их попечительность, приказал, чтобы никто из иноков не показывался в судилище и чтобы вообще они в городе не оставались. Все прочие в этот день почли за лучшее скрываться. Антоний же позаботился о себе особым образом. Он вымыл свою верхнюю одежду и во всем чистом на следующий день предстал перед народом, поднявшись на высокое место, где даже игемон увидел его, проходя мимо со своими воинами. Когда все дивились ему, он хранил полное спокойствие, показывая тем христианскую нашу ревность. Ибо, как сказал уже я, он готов был стать мучеником. И сам он, казалось, печалился о том, что не сподобился мученичества; но Господь хранил его на пользу нам и другим, чтобы соделаться ему учителем многих в подвижнической жизни, какой научился он из Писаний. Ибо многие, взирая только на образ его жизни, потщились стать ревнителями его жития. Итак, снова стал он, по своему обычаю, прислуживать исповедникам, и как бы связанный вместе с ними, трудился в служении им.

47. А когда гонение уже прекратилось, и приял мученичество блаженной памяти епископ Петр, то Антоний оставил Александрию, и уединился снова в монастыре своем, где ежедневно был мучеником в совести своей и подвизался в подвигах веры. Труды его многочисленны и велики: непрестанно постился он; одежду нижнюю – волосяную и верхнюю – кожаную соблюдал до самой кончины; не мыл водой тела; никогда не обмывал себе ног, даже и просто не погружал их в воду, кроме крайней необходимости. Никто не видел обнаженного Антониева тела до того времени, как Антоний скончался и стали предавать его погребению.

48. Когда пребывал он в уединении, и сам не выходя, и к себе никого не принимая, то пришел и обеспокоил его один военачальник Мартиниан. У него была дочь, мучимая бесом. Долгое время продолжал он стучать в дверь и просить Антония, чтобы вышел и помолился Богу о дочери его. Антоний не соглашался отворить двери и, выглянув сверху, сказал: «Что вопиешь ко мне? И я такой же человек, как и ты. Если веруешь во Христа, Которому служу я, то пойди и, как веруешь, помолись Богу, и прошение твое будет исполнено». Мартиниан немедленно уверовал и, призвав имя Христово, удалился с дочерью, освобожденною уже от демона. Много и других знамений сотворил чрез Антония Господь, Который сказал: просите и дастся вам (Лк. 11, 9). Ибо многие страждущие от демонов, поскольку Антоний не отворял двери своей, посидев даже вне монастыря, по вере и по искренней молитве получили исцеление.

49. Когда же Антоний увидел, что многие беспокоят его и не дают пребывать ему в избранном им уединении, как желалось бы, то, опасаясь, чтобы или самому не превознестись тем, что творит чрез него Господь, или чтобы другой кто не подумал о нем выше того, что он есть, почел за благо и решился уйти в верхнюю Фиваиду, где не знали его. И взяв у братии хлебов, сел он на берегу реки, наблюдая, не пойдет ли какой-нибудь корабль, чтобы на нем отправиться. Когда же дожидался он корабля, был к нему свыше голос: «Куда и зачем идешь, Антоний?» Он не смутился, так как привык уже часто слышать такие воззвания, выслушав же это, сказал в ответ: «Поскольку народ не дает пребывать мне в покое, то хочу идти в верхнюю Фиваиду, и особенно потому, что требуют от меня того, что выше сил моих». Голос сказал ему: «Если уйдешь в Фиваиду и даже, как намереваешься, к пасущим стада волов, то еще большие и сугубые труды понесешь. Если же действительно хочешь пребывать на покое, то иди теперь во внутреннюю пустыню». На вопрос же Антония: «Кто укажет мне путь, потому что неизвестен мне он?» – голос немедленно указал ему сарацин, которым надлежало идти этим путем. Антоний, подойдя к ним, стал просить позволения идти с ними в пустыню. Сарацины, как бы по велению Промысла, охотно приняли его. Три дня и три ночи проведя с ними в пути, он пришел на одну весьма высокую гору. Из-под горы текла прозрачная, сладкая и довольно холодная вода, вокруг была равнина и несколько диких пальм.

50. Антоний, как бы по внушению свыше, возлюбил это место, оно было то самое, какое указывал ему голос, вещавший на берегу реки. Итак, взяв хлебы у спутников, стал он пребывать на горе сперва один, не имея при себе никого другого, и место это признавал уже как бы собственным своим домом. Сарацины же, увидев ревность его, с намерением стали проходить путем сим и с радостью приносили ему хлебы. Иногда и от пальм имел он малое некое и скудное утешение. Впоследствии же и братия, узнав его местопребывание, как дети, помня отца, заботились присылать ему потребное. Но Антоний, видя, что иные утомляются и утруждают себя, доставляя ему хлеб, придумал, как пощадить в этом монахов. Он упросил пришедших к нему принести заступ, топор и немного пшеницы. Когда это было сделано, то обойдя гору, он нашел небольшое подходящее поле, возделал его и, поскольку достаточно было воды для орошения, засеял. Так он стал ежегодно получать себе хлеб, радуясь, что никого не беспокоит и никому не в тягость. Но после сего, видя, что некоторые опять приходят к нему, стал разводить у себя и овощи, чтобы и приходящий к нему имел хотя малое утешение после трудов такого тяжкого пути. Вначале звери, обитавшие в пустыне, приходя пить воду, наносили нередко вред его посеву и земледелию. Он, с ласкою поймав одного зверя, сказал через него всем: «Для чего делаете вред мне, который не делаю никакого вреда вам? Идите прочь и во имя Господа не приближайтесь сюда более». С сего времени звери, как бы боясь запрещения, не приближались уже к тому месту.

51. Так Антоний пребывал один на внутренней горе, проводя время в молитвах и в подвигах. Служившие ему братия упросили его, чтобы позволил им приходить через месяц и приносить маслин, овощей и елея, потому что он был уже стар. Сколько же, живя там, выдержал он браней, по написанному (Еф. 6, 12), не с плотию и кровию, но с сопротивными демонами, о том знаем от приходивших к нему. Ибо и там слышали шум, многие голоса и звук как бы оружий, а ночью видели, что гора наполнена зверями; замечали, что и сам Антоний как бы с какими-то видимыми ему врагами борется и отражает их молитвою. И Антоний приходивших к нему ободрял, а сам подвизался, преклоняя колена и молясь Господу. И подлинно достойно было удивления, что один, живя в такой пустыне, не боялся нападающих на него демонов, и при таком множестве там четвероногих зверей и пресмыкающихся не страшился их свирепости, но по истине, как написано, надеялся на Господа, был яко гора Сион (Пс. 124, 1), имел непоколебимый и неволненный ум, так что демоны бегали от него и зверие дивии, по написанному, примирялися ему (Иов 5:23).

52. Хотя диавол наблюдал за Антонием и, как воспевает Давид, скрежетал на него зубы своими (Пс. 34, 16), Антоний, утешаемый Спасителем, пребывал невредимым от коварства и многоразличных козней диавола. Так, в одну ночь, когда Антоний проводил время во бдении, враг посылает на него зверей. Едва ли не все гиены, этой пустыни, вышедши из нор, окружают его. Антоний стоял посреди них, и каждая зияла на него и угрожала ему угрызением. Уразумев в этом хитрость врага, он сказал гиенам: «Если имеете власть надо мною, то я готов быть пожран вами. А если посланы вы демонами, то не медлите и удалитесь, потому что я – раб Христов». Едва Антоний сказал это, гиены бежали, как бы гонимые бичом слова.

53. Потом через несколько дней, когда занимался он работой (ибо любил быть в труде), кто-то, став у двери, потянул к себе то, что плел тогда Антоний, делал же он корзины и отдавал их приходящим за приносимое ему. Антоний встал и видит зверя, который до чресл походит на человека, а голени и ноги у него подобны ослиным. Антоний запечатлел только себя знамением креста и сказал: «Я – раб Христов, если послан ты на меня, то вот я перед тобой». Зверь с бывшими в нем демонами побежал так быстро, что от скорости пал и издох. Смерть этого зверя означала падение демонов, которые прилагали все старание, чтобы удалить Антония из пустыни, и не возмогли.

54. Однажды он отправился в путь вместе с пришедшими к нему монахами, которые упросили его посетить их и место их жительства. Верблюд нес для них хлебы и воду, потому что пустыня эта безводна, и воды, годной к питию, не было нигде, кроме одной той горы, на которой был монастырь Антониев, где и запаслись они водою. Когда же на пути вода у них истощилась, а зной был весьма сильный, то все были в опасности лишиться жизни. Обойдя окрестности и не нашедши воды, не в силах уже были продолжать пути, легли на земле, и отчаявшись в жизни своей, пустили верблюда идти, куда хочет. Старец, видя, что все бедствуют, весьма опечалившись и воздохнув, отходит от них недалеко и, преклонив колена и воздев руки, начинает молиться; и Господь вскоре соделал, что потекла вода на том месте, где он стоял на молитве, и таким образом утолили все жажду и оживились, наполнили мехи водою, стали искать верблюда и нашли его. Случилось же так, что веревка обвилась около одного камня и удержала верблюда. Итак, привели его назад, и, напоив, возложили на него мехи, и продолжали путь безбедно. Когда же Антоний дошел до первых на пути монастырей, все приветствовали его, взирая на него, как на отца, а он, как бы принеся напутствие с горы, угощал их словом и преподавал им, что было на пользу. Снова на горах были радость, соревнование о преспеянии и утешение взаимное друг друга верою. Радовался и сам Антоний, увидев ревность иноков, и сестру свою, состарившуюся в девстве и уже настоятельницу других девственниц.

55. Через несколько дней опять ушел он на свою гору. И тогда стали уже приходить к нему многие; осмеливались даже приходить и иные страждущие. Всякому приходящему к нему иноку давал он постоянно такую заповедь: «Веруй в Господа и люби Его, храни себя от нечистых помыслов и плотских удовольствий и, как написано в Притчах, ниже прельщайся насыщением чрева (Притч. 24, 15), бегай тщеславия, молись непрестанно, пой псалмы перед сном и после сна, тверди заповеди, данные тебе в Писании, содержи в памяти деяния святых, чтобы памятующая заповеди душа твоя имела ревность святых образцом для себя». Особливо же советовал Антоний непрестанно размышлять об Апостольском изречении: солнце да не зайдет в гневе вашем (Еф. 4, 26), и думать, что сказано это вообще относительно ко всякой заповеди, чтобы не заходило солнце не только в гневе, но и в другом грехе нашем. Ибо хорошо и необходимо, чтобы не осуждали нас ни солнце за дневной проступок, ни луна за ночной грех и даже за худое помышление. А чтобы соблюсти себя от этого, хорошо – выслушать и сохранять Апостольское слово. Ибо сказано: себя истязуйте, себе искушайте (2Кор. 13, 5). Поэтому, пусть каждый ежедневно дает себе отчет в дневных и ночных своих поступках. И если согрешил, да не хвалится тем, но да пребывает в добре, и не предается нерадению, и ближнего не осуждает, и себя не почитает праведным, дóндеже, как сказал блаженный Апостол Павел, приидет Господь (1Кор. 4, 5), испытующий тайное. Нередко и от нас самих бывает сокрыто, что делаем мы. Но хотя не ведаем этого мы, однако же Господь видит все. Посему, суд предоставив Господу, будем сострадательны друг к другу, станем друг друга тяготы носить (Гал. 6, 2) и истязывать самих себя, и, в чем мы недостаточны, постараемся то восполнять. А к ограждению себя от греха будем соблюдать еще следующее. Пусть каждый из нас замечает и записывает свои поступки и душевные движения, как бы с намерением сообщать это друг другу; и будьте уверены, что, стыдясь известности, непременно перестанем грешить и даже содержать в мыслях что-либо худое. Ибо кто, когда грешит, желает, чтобы это видели? Или кто, согрешив, не пожелает лучше солгать, только бы утаить грех? Как, наблюдая друг за другом, не станем творить блуда, так, если будем записывать свои помыслы, с намерением сообщать их друг другу, то легче соблюдем себя от нечистых помыслов, стыдясь известности. Итак, записывание да заменит для нас очи наших сподвижников, чтобы, когда записываем, чувствовали такой же стыд, какой чувствуем, когда смотрят на нас, тогда и в мысли даже не станем держать что-либо худое. Если так будем образовать себя, то придем в состояние порабощать тело свое, угождать Господу и попирать козни врага».

56. Такие наставления давал Антоний приходящим; к страждущим же был сострадателен и молился вместе с ними. И Господь часто внимал молитвам его о многих. Но когда и услышан был Господом, не хвалился; и когда не был услышан, не роптал. Но как сам всегда благодарил Господа, так и страждущим внушал быть терпеливыми и знать, что исцеление не от него и вовсе не от людей, но от одного только Бога, Который подает его, когда хочет и кому хочет. Посему и страждущие принимали наставления старца, как врачевство, учась не малодушествовать, а паче, быть терпеливыми, исцеляемые же научались воздавать благодарение не Антонию, но единому Богу.

57. Некто по имени Фронтон, из царедворцев, страдая жестокою болезнью, кусал себе язык и готов был лишить себя зрения. Пришедши на гору, просил он Антония помолиться о нем. Антоний, помолившись, сказал Ферапонту: «Иди и исцелеешь». Когда же больной упорствовал и не покидал монастырь несколько дней, Антоний настаивал на своем, говоря: «Не можешь ты исцелиться, пока здесь; иди, и, достигнув Египта, увидишь совершившееся на тебе знамение». Фронтон поверил, ушел и, как только увидел Египет, болезнь его миновала, и стал он здоров по слову Антония, как во время молитвы открыл ему Спаситель.

58. Одна девица из Трипольского Бусириса имела страшную и крайне гнусную болезнь. Слезы ее, мокрота и влага, текшая из ушей, как скоро падали на землю, тотчас превращались в червей; тело же ее было расслаблено и глаза находились в неестественном состоянии. Родители ее, узнав, что монахи идут к Антонию, по вере в Господа, исцелившего кровоточивую, просили их взять с собою их дочь. Поскольку же монахи отказались, то родители с отроковицею остались близ горы у исповедника и монаха Пафнутия. Монахи пришли к Антонию, и едва хотели известить его о девице, как он упредил их и рассказал, какая болезнь у отроковицы и как шла она с ними; когда начали они просить, чтобы позволил и родителям с девицей войти, Антоний сего не дозволил, но сказал: «Идите, и, если девица не умерла, найдете ее исцеленною. Не мое это дело и не для чего приходить ей ко мне, бедному человеку; исцеление подается от Спасителя, Который на всяком месте творит милость Свою призывающим Его. Господь преклонился на молитву ее, а человеколюбие Его открыло и мне, что исцелит Он болезнь находящейся там отроковицы». Так совершилось чудо; монахи пошли, и родителей нашли радующимися, а отроковицу уже здоровою.

59. Шли два брата, и когда на пути недостало у них воды, один умер, а другой близок был к смерти и, не имея сил идти, лежал уже на земле и ждал, что умрет. Антоний, пребывавший в горе, призывает двоих монахов, бывших тогда при нем, и понуждает их спешить, говоря: «Возьмите сосуды с водою и идите скорее на египетскую дорогу. Из двоих путников один уже умер, другой скоро умрет, если не поспешите. Это открыто мне ныне во время молитвы». Монахи идут, находят лежащего мертвеца, предают его погребению, а другого возвращают к жизни водою и приводят к старцу; расстояние же было одного дня пути. Если кто спросит, почему Антоний не сказал прежде, нежели другой скончался, то вопрос будет несправедлив. Определение смерти было не от Антония, но от Бога, Который одному определил умереть, а о другом дал откровение. В Антонии же чудно было только то, что, пребывая в горе, имел трезвенное сердце; и Господь показал ему, что происходило вдалеке.

60. Однажды, пребывая в горе и возведя взор, видит Антоний, что возносится некто по воздуху, к великой радости встречающих его. Потом, дивясь и ублажая таковой сонм, начинает он молиться, чтобы открыто ему было, что это значит. И вдруг приходит к нему глас: «Это душа Амуна, нитрийского инока». Амун же до старости пребыл подвижником. А расстояние от Нитрии до горы, где жил Антоний, было тринадцати дней пути. Поэтому бывшие с Антонием, видя дивящегося старца, пожелали знать причину и услышали, что (недавно) скончался Амун, а он был известен им, потому что часто бывал там и притом много совершено было им знамений, из которых одно таково. Однажды настояла Амуну нужда переправиться через реку, называемую Ликос, было же тогда полноводие. Амун стал просить бывшего с ним Феодора отойти дальше, чтобы не видеть им друг друга обнаженными, когда будут переплывать реку. Потом, когда Феодор удалился, Амун устыдился даже самого себя увидеть обнаженным, но пока боролся он со стыдом и беспокоился, внезапно перенесен был на другой берег. Феодор, также муж благоговейный, приблизившись и увидев, что Амун предварил его и нимало не омочился в воде, просит сказать, как он переплыл. Когда же увидел, что Амун не хочет сказать этого, обняв ноги его, стал уверять, что не пустит его, пока не узнает. Тогда Амун, в ответ на упорство Феодора и слова, сказанные им, попросив сперва никому не говорить об этом до смерти его, признался, что перенесен был и поставлен на другой берег, вовсе же не ходил по водам; ибо это совершенно невозможно людям, возможно же Единому Господу и тому кому Он дозволит это, как дозволил великому Апостолу Петру. Феодор рассказал это по смерти Амуна. Монахи, которым Антоний сказал о кончине Амуна, заметили день. И когда, через тридцать дней, пришли братия из Нитрии, то спросили их и узнали, что Амун почил в тот самый день и час, в который старец видел возносимую душу его. Те и другие много дивились чистоте души Антония и тому, как он совершившееся на расстоянии тринадцатидневного пути узнал в то же самое мгновение и видел возносимую душу.

61. Однажды комит Архелай, нашедши Антония на внешней горе, попросил его только помолиться о Поликратии, чудной и христоносной девственнице в Лаодикии. Страдала же она от чрезвычайных подвигов жестокою болью в чреве и боку и вся изнемогла телесно. Антоний помолился, а комит заметил день, в который принесена была молитва, и возвратясь в Лаодикию, нашел девственницу здоровою. Спросив же, когда и в какой день освободилась она от болезни, вынимает хартию, на которой записал время молитвы, и после ответа исцеленной показывает свою запись. Все удивились, узнав, что тогда Господь избавил ее от страданий, когда молился о ней и призывал на помощь Спасителеву благость Антоний.

62. Часто и об идущих к нему за несколько дней, даже за месяц, предсказывал Антоний, по какой причине идут они. Ибо одни приходили единственно для того, чтобы видеть его, другие по причине болезни, а иные, потому что страдали от бесов. И трудность путешествия никто не почитал для себя бременем и не жалел о трудах, потому что каждый возвращался, чувствуя пользу. Когда же было Антонию подобное видение и рассказывал он об этом, – всегда просил, чтобы никто не удивлялся ему в том, дивился же бы паче Господу, Который нам, человекам, даровал возможность познавать Его по мере сил наших.

63. Как-то раз, когда Антоний пришел в монастыри, бывшие на внешней горе, его упросили взойти на корабль и помолиться с монахами. Он один почувствовал сильное и весьма отвратительное зловоние. Бывшие на корабле говорили, что есть тут рыба и соленое мясо, оттого и запах, но Антоний сказал, что это зловоние иного рода. Пока еще говорил он, возопил вдруг юноша, одержимый бесом, который, войдя на корабль прежде других, скрывался на нем. Бес, по сделанному ему запрещению именем Господа нашего Иисуса Христа, вышел, а человек этот стал здоров, и все поняли, что зловоние было от беса.

64. И иной некто из людей знатных пришел к Антонию, имея в себе беса; бес этот был весьма лют; одержимый им не знал, что приведен к Антонию, и пожирал извержения тела своего. Приведшие просили Антония помолиться о бесноватом. Антоний из сострадания к юноше молится и всю ночь проводит с ним во бдении. Перед рассветом юноша, внезапно устремившись на Антония, повергает его на землю, и когда пришедшие с ним вознегодовали на это, Антоний говорит им: «Не сердитесь на юношу, виноват не он, но живущий в нем бес. Поелику наложено на него запрещение и велено ему идти в места безводные, то пришел он в ярость и поступил так со мною. Поэтому прославьте Господа. Ибо такое устремление на меня юноши было для вас знамением, что бес вышел». Когда говорил еще это Антоний, юноша уже стал здоров и, наконец, образумившись, узнал, где он, и приветствовал старца, принося благодарение Богу.

65. Весьма многие из монахов согласно и одинаково рассказывали, что совершено Антонием много и иного сему подобного. Но это еще не так чудно, как следующее, которое пред всем иным кажется наиболее чудным. Однажды, встав помолиться, перед вкушением пищи около девятого часа, Антоний ощущает в себе, что он восхищен умом, а что всего удивительнее, видит сам себя, будто бы он вне себя, и кто-то как бы возводит его по воздуху; в воздухе же стоят какие-то угрюмые и страшные лица, которые хотят преградить ему путь к восхождению. Поскольку же путеводители Антониевы сопротивлялись им, то требуют они отчета – не подлежит ли Антоний какой-либо ответственности перед ними, а поэтому хотят вести счет с самого его рождения. Но путеводители Антониевы воспрепятствовали тому, говоря: «Что было от рождения его, то изгладил Господь; ведите счет с того времени, как сделался он иноком и дал обет Богу». Тогда, поскольку обвинители не могли уличить его, свободен и невозбранен сделался ему путь. И вдруг видит он, что как бы возвращается и входит сам в себя, и снова делается прежним Антонием. Забыв о вкушении пищи, остаток дня и целую ночь проводит он в воздыханиях и молитве, пораженный видением того, со сколь многими врагами предстоит нам брань и с какими трудами должно человеку проходить по воздуху. И тогда пришло ему на память, что в этом именно смысле сказал Апостол: по князю власти воздушныя (Еф. 2, 2). Ибо враг имеет в воздухе власть вступать в борьбу с проходящими по оному, покушается преграждать им путь. Почему наипаче и советовал Апостол: приимите вся оружия Божия, да возможете противитися в день лют (Еф. 6, 13), чтобы посрамился враг, ничтоже имея глаголати о нас укорно (Тит. 2, 8). А мы, слыша это, приведем себе на память Апостола, который говорит: аще в теле, не вем, аще ли кроме тела, не вем, Бог весть (2Кор. 12, 2). Но Павел восхищен был до третьего Неба, и нисшел оттоле, услышав неизреченные глаголы, Антоний же видел себя проходящим по воздуху и боровшимся там, пока не оказался свободным.

66. Антоний имел еще и такой дар. Во время пребывания своего на горе в уединении, если иногда, предложив сам себе какой-либо вопрос, приходил в недоумение, то, по Божию промышлению, во время молитвы бывало ему о том откровение, и блаженный, по написанному, был научаем Богом (Ис. 54, 13, Ин. 6, 45). Так, однажды вел он разговор с пришедшими к нему о состоянии души по смерти и о том, где будет ее местопребывание. В следующую ночь зовет его некто свыше, говоря: «Встань, Антоний, выйди и посмотри». Антоний выходит (ибо знал, кому должно повиноваться) и, возведя взор, видит, что стоит кто-то высокий, безобразный и страшный, касаясь главою облаков, и что восходят еще некие, как бы окрыленные, и первый простирает к последним руки и одним преграждает путь, другие же перелетают через него и, миновав его, безбедно уже возносятся вверх. На последних великан этот скрежещет зубами, о тех же, которые падают вниз, радуется. Вдруг Антонию говорит голос: «Уразумей видимое». Тогда отверзся ум его и уразумел он, что это есть прехождение душ, что стоящий великан есть враг, завидующий верным, и он подпадших власти его удерживает и возбраняет им идти далее, но не может задержать непокорившихся ему, потому что они проходят выше его. Увидев это и такое видение прияв как бы за напоминание себе, Антоний стал прилагать вящшее старание, чтобы ежедневно преуспевать в прежних подвигах. Объявлял же он о таких видениях неохотно. Но поскольку бывшие с ним, когда видели, что он долее обыкновенного молится и выглядит удивленным, спрашивали его и докучали ему своими вопросами, то принужден бывал отвечать им, как отец, который ничего не может скрыть от детей; притом полагал он, что совесть его остается чиста, а им рассказ его послужит на пользу, когда узнают, что подвижничество имеет благие плоды и что видения нередко бывают утешением в трудах.

67. Антоний был терпеливого нрава и имел смиренномудрое сердце. При всей духовной высоте своей, чрезвычайно уважал церковное правило и всякому церковнослужителю готов был отдавать перед собою предпочтение. Не стыдился преклонять главу перед епископами и пресвитерами. Если когда приходил к нему какой диакон ради пользы своей, он предлагал ему слово на пользу, но совершение молитв предоставлял диакону, не стыдясь учиться и сам. Нередко предлагал вопросы и желал слушать пребывающих с ним; сознавался, что и сам получает пользу, если кто скажет что-либо полезное. И лицо его имело великую и необычайную приятность. Приял же Антоний от Спасителя и сие дарование: если бывал он окружен множеством монахов, и кому-нибудь, не знавшему его прежде, желательно было видеть его, то, миновав других, он прямо подходил к Антонию, как бы привлекаемый взором его. Среди других выделялся Антоний не ростом и взрачностью, но благонравием и чистотою души. Поскольку душа была безмятежна, то и внешние чувства оставались невозмущаемыми, а потому от душевной радости весело было и лицо, и по движениям телесным можно было ощущать и уразумевать спокойствие души, согласно с написанным: сердцу веселящуся, лице цветет, в печалех же сущу, сетует (Притч. 15, 13). Так Иаков узнал, что Лаван замышляет худое, и сказал женам своим: несть лице отца вашего, якоже вчера и третияго дне (Быт. 31, 5). Так Самуил узнал Давида, потому что радостотворны были очи его и зубы белы, как молоко. Так узнавали и Антония, потому что при душевном спокойствии никогда не возмущался, и при радостном состоянии духа никогда не бывал мрачен.

68. Весьма чуден был он по вере и благочестив. Никогда не имел общения с отщепенцами мелетианами, зная давнее их лукавство и отступничество, не беседовал дружески с манихеями, или с другими еретиками, разве только для вразумления, чтобы обратились к благочестию. И сам так думал, и другим внушал, что дружба и беседа с еретиками – вред и погибель душе. Гнушался также и арианской ересью, и всякому давал заповедь не сближаться с арианами и не иметь их зловерия. Когда приходили к нему некоторые из ариан, то, испытав и изведав, что они иночествуют, прогонял с горы, говоря, что речи их хуже змеиного яда.

69. Однажды ариане распустили ложный слух, будто и Антоний одинаковых с ними мыслей. Тогда вознегодовал он и раздражился против них, затем, по просьбе епископов и всей братии, сошел с горы и, прибыв в Александрию, осудил ариан, сказав, что арианство есть последняя ересь и предтеча антихриста. Народ же он поучал, что «Сын Божий не тварь и не из не-сущих, но есть вечное Слово и Премудрость Отчей сущности. А посему нечестиво – говорить о Сыне: было, когда Его не было. Ибо Слово всегда соприсуще Отцу. Поэтому, не имейте никакого общения с нечестивейшими арианами. Ибо нет никакого общения свету ко тьме (2Кор. 6, 14). Как вы, благочестиво верующие, именуетесь христианами, так они, именующие тварью Сущего от Отца Божия Сына и Отчее Слово, ничем не отличаются от язычников, служа твари паче сотворшего Бога. Верьте же, что даже и вся тварь негодует на них за то, что Творца и Господа вселенной, Имже вся быша, сопричисляют к существам сотворенным».

70. Весь народ радовался, слыша, что такой муж анафематствует христоборную ересь. Все жители города сходились видеть Антония. Даже язычники и так называемые их жрецы приходили в храм Господень, говоря: «Желаем видеть человека Божия». Ибо так называли его все. И здесь Господь через него освободил многих от бесов и исцелил повредившихся в уме. Многие даже из язычников желали хотя бы прикоснуться к старцу, уверенные, что получат от сего пользу. И действительно, в эти немногие дни столько людей обратилось в христианство, сколько в иные времена обращалось в продолжение года. Иные думали, что стечение народа беспокоит его, и потому отгоняли от него всех приходящих, но невозмущаемый ничем Антоний сказал: «Число приходящих не больше числа демонов, с которыми ведем брань у себя на горе». Когда же Антоний покидал гору и мы сопровождали его, то как только дошли до городских врат, одна женщина воскликнула позади нас: «Остановись, человек Божий! Дочь мою жестоко мучит бес. Остановись, умоляю тебя, чтобы и мне, спеша за тобою, не потерпеть беды». Старец, услышав это и упрошенный нами, охотно остановился. Когда женщина приблизилась, дочь ее повергнута была на землю, но Антоний помолился и призвал имя Христово. Тотчас отроковица встала здоровою, потому что вышел из нее нечистый бес. Мать благословляла Бога, и все воздавали Ему благодарение. Сам же Антоний радовался, возвращаясь в гору, как в собственный свой дом.

72. Был же он весьма разумен и, что удивительно, не учась грамоте, отличался тонкостью и проницательностью ума. Однажды пришли к нему два языческих философа, думая, что могут искусить Антония. Был же он на внешней горе и, догадавшись по лицу шедших, какие это люди, вышел к ним и сказал через переводчика: «Почему столько беспокоитесь вы, философы, для человека несмысленного?» Когда же ответили они, что Антоний человек вовсе не несмысленный, а напротив того – весьма умный, тогда продолжал он: «Если шли вы к человеку несмысленному, то напрасен труд ваш. А если почитаете меня разумным, то будьте такими же, каков я, потому что хорошему должно подражать. Если бы и я пришел к вам, то вам стал бы подражать. Если же вы ко мне пришли, то будьте такими же, каков я, а я – христианин». Философы удалились в удивлении. Они видели, что и демоны боятся Антония.

73. Когда как-то встретились с ним на внешней горе иные, подобные сим философам, и думали осмеять его в том, что не учится он грамоте, то Антоний спросил их: «Как скажете, что первоначальнее – ум или письмена? И что чему причиною: ум ли письменам, или письмена уму?» Поскольку же ответили они: ум первоначальнее, и он изобретатель письмен, то Антоний сказал: «Поэтому, в ком здравый ум, тому не нужны письмена». Этот ответ поразил и философов, и всех бывших при сем, и они ушли, дивясь, что в неученом нашли такую проницательность. Ибо Антоний, возросший и состарившийся на горе, не грубый имел нрав, а напротив того – был приятен и обходителен. Слово его пропитано было Божественною солью, а потому, никто не имел к нему ненависти, все же приходившие к нему паче о нем радовались.

74. И действительно, когда после сего пришли к нему еще несколько язычников, почитавшихся мудрецами, и потребовали у него слова о вере нашей во Христа, имели же намерение войти в рассуждение о проповеди Божественного Креста, чтобы посмеяться, то Антоний, помолчав немного и сперва пожалев об их невежестве, сказал им через переводчика, верно передававшего слова его: «Что лучше, исповедовать ли Крест, или так называемым вашим богам приписывать блудодеяния и деторастление? Проповедуемое у нас есть доказательство мужества и знак презрения смерти, а чему учите вы, то заражено непотребством. Притом, что лучше: сказать ли, что Слово Божие не изменилось и, пребывая одним и тем же, к облагодетельствованию человеков и для спасения их, восприяло на Себя человеческое тело, чтобы, приобщившись к бытию человеческому, соделать людей причастниками Божественного и духовного естества, или Божество уподоблять бессловесным, и потому, чествовать животных четвероногих, пресмыкающихся и человеческие изображения? А таковы чтилища ваших мудрецов! Как же осмеливаетесь вы насмехаться над нами, которые говорим, что Христос явился человеком, когда сами, сводя душу с неба, утверждаете, что она блуждает и с небесного свода ниспадает в тело? И пусть бы еще ниспадала только в тело человеческое, а не переходила и не переселялась в четвероногих и пресмыкающихся! Наша вера говорит о пришествии Христовом для спасения человеческого, а вы заблуждаетесь, потому что толкуете о душе нерожденной. Мы рассуждаем о всемогуществе и человеколюбии Промысла, потому что и сие не невозможно Богу, а вы, называя душу образом ума, приписываете ей падения и суесловите, что она превратна, а наконец, по причине превратности души, допускаете, что и самый ум превратен. Ибо каков образ, таким необходимо быть и тому, чей он образ. Поелику же так думаете об уме, то размыслите, не хулите ли через это и Того, Кто Отец уму».

75. «А если говорить о Кресте, то что признаете лучшим: претерпеть ли Крест по злоумышлению людей лукавых и не ужасаться какого бы то ни было рода смерти, или слагать басни о странствиях Озириса и Изиды, о кознях Тифона, о бегстве Крона, о поглощении детей и об отцеубийствах? Ибо это – ваши мудрования. Почему же, посмеиваясь Кресту, не удивляетесь Воскресению? Ибо сказавшие одно написали и другое. Или почему, упоминая о Кресте, умалчиваете о воскрешенных мертвецах, о прозревших слепцах, об исцелении расслабленных, об очищенных прокаженных, о хождении по морю и других знамениях и чудесах, показывающих, что Христос не человек, но Бог? Мне кажется, что вы весьма несправедливы сами к себе и не читали с искренним расположением наших Писаний. Прочтите же, и увидите: дела, совершенные Христом, доказывают, что Он Бог, пришедший для спасения человеков».

76. «Скажите же и вы нам свое учение. Что можете сказать о бессловесных, кроме того, что они неразумны и свирепы? Если же, как слышу, вознамеритесь утверждать, будто бы все это говорится у вас приточно, и похищение девы есть иносказание о земле, хромой Гефест – об огне, Гера – о воздухе, Аполлон – о солнце, Артемида – о луне, Посейдон – о море: и в этом случае чествуете вы не самого Бога, но, вместо сотворшего все Бога, служите твари. Ибо, если сложили вы подобные басни по той причине, что тварь прекрасна, то должно было только удивляться тварям, а не боготворить их, чтобы чести, подобающей Создателю, не воздать созданиям. Иначе, следует вам честь, принадлежащую зодчему, воздавать сооруженному им дому или честь, принадлежащую военачальнику, воздавать воину. Что скажете на это, из чего могли бы мы узнать, точно ли Крест имеет в себе что-либо достойное осмеяния?»

77. Поскольку же они были в недоумении и обращались туда и сюда, то Антоний, улыбнувшись, сказал еще через переводчика: «Хотя с первого взгляда видно это само собою, однако же, поскольку опираетесь вы более на доказательство их разума и, владея сим искусством, требуете, чтобы и наше богочестие было не без доказательств от разума, то скажите мне прежде всего: каким образом приобретается точное познание о вещах и преимущественно ведение о Боге – посредством ли доказательств от разума, или посредством действенности веры? И что первоначальнее: действенная ли вера или разумное доказательство?» Когда же ответили они, что действенная вера первоначальнее и что она есть точное ведение, тогда сказал Антоний: «Хорошо говорите вы. Вера происходит от душевного расположения, а диалектика от искусства ее составителей. Поэтому, в ком есть действенность веры, для того не необходимы, а скорее излишни доказательства от разума. Ибо что уразумеваем мы верою, то вы пытаетесь утверждать из разума и часто бываете не в состоянии выразить то словом, что мы разумеем ясно, а посему действенность веры лучше и тверже ваших велемудрых умозаключений».

78. «Итак, у нас, христиан, таинство боговедения не в мудрости языческих умствований, но в силе веры, даруемой нам от Бога Иисусом Христом. И истинно слово мое, ибо вот ныне мы, не учившись письменам, веруем в Бога, из творений познавая Его о всем Промышление. И действенна вера наша, ибо вот ныне мы утверждаемся в вере во Христа, а вы на велемудрых словопрениях. И ваши идолы не чудодействуют более, а наша вера распространяется повсюду; и вы своими умозаключениями и своим велемудрием никого не совращаете из христианства в язычество, а мы, уча вере во Христа, отвращаем людей от вашего суеверия, потому что все признают Христа Богом и Сыном Божиим. Вы своим красноречием не можете положить преград учению Христову, а мы именем Христа распятого прогоняем всех демонов, которых страшитесь вы, как богов, и где знамение крестное, там изнемогает чародейство, бездейственно волшебство».

79. «Скажите, где теперь ваши прорицалища? Где египетские волхвования? Где призраки чародеев? Когда все это прекратилось и утратило силу? Не с того ли времени, как явился Крест Христов? Поэтому, он ли достоин посмеяния, или более смешно то, что им попрано и обличено в немощи? И то еще удивительно, что ваша вера никогда не была гонима, но чествуется людьми в городах; исповедники же Христовы гонимы, и, однако же, наша вера паче вашей цветет и распространяется. И ваша вера, хвалимая и прославляемая, гибнет, а вера христианская и учение Христово, вами осмеиваемые и часто гонимые царями, наполнили собою вселенную. Ибо когда просияло так боговедение? Или, когда появились в такой силе целомудрие и добродетель девства? И когда люди в такой мере стали презирать смерть? Не со времени ли Креста Христова? Никто не усомнится в этом, видя мучеников, ради Христа презирающих смерть, видя дев церковных, ради Христа сохраняющих тела свои чистыми и неоскверненными?»

80. «И этих доводов достаточно в доказательство, что вера Христова есть единое истинное богочестие. Доныне еще нет веры у вас, ищущих доказательств от разума. А мы, как сказал учитель наш, не в препретельных языческой премудрости словесех (1Кор. 2, 4) ищем доказательств, но ясно убеждаем верою, предваряющею построения разума. Вот и здесь находятся страждущие от демонов». – В числе пришедших к Антонию были и мучимые бесами, и Антоний, изведя их на середину, сказал: «Или вы своими умозаключениями и каким угодно искусством и чародейством, призвав идолов ваших, изгоните из них бесов, или, если не можете, перестаньте препираться с нами и увидите силу Креста Христова». Сказав это, призвал он имя Христово, в другой и в третий раз запечатлел страждущих крестным знамением, и вдруг они избавились от страданий, стали здравы умом и возблагодарили наконец Господа. А так называемые философы дивились и подлинно изумлялись, видя и благоразумие Антония, и совершенное им чудо. Антоний же сказал им: «Что дивитесь сему? Не мы делаем это, творит же сие Христос через верующих в Него. Посему и вы уверуйте; тогда увидите, что у нас не искусство владеть словом, но вера, сильная действенною ко Христу любовию. Если бы и вы имели веру сию, то не стали бы искать доказательств от разума, но почли бы достаточною для себя веру во Христа». Так говорил Антоний. Они же с удивлением удалялись, лобзая Антония и сознаваясь, что приобрели от него пользу.

81. Слух об Антонии дошел и до царей. Константин Август и сыновья его Констанций и Констант Августы по слуху сему писали к нему, как к отцу, и желали получить от него ответ. Но для Антония немного значили и царские письма, не восхитился он этими посланиями, но пребыл таким же, каким был и прежде, нежели писали к нему цари. А когда принесли к нему эти послания, созвал он монахов и сказал: «Не дивитесь, если пишет к нам царь, потому что и он человек, но дивитесь паче тому, что Бог написал людям закон и глаголал к ним через собственного Сына Своего». Поэтому думал он не принять писем, говоря: «Не умею отвечать на подобные писания». Но монахи рассудили, что цари эти суть христиане и могут соблазниться, если письма будут отринуты; посему дозволил прочесть и ответствовал на эти послания, восхваляя царей за то, что поклоняются Христу, и дал им спасительные советы не высоко ценить настоящее, но памятовать паче о будущем Суде и ведать, что Христос есть единый истинный и вечный Царь; просил также царей быть человеколюбивыми, заботиться о правде и о нищих. И они с радостью приняли ответ. Так был он возлюблен всеми, так все желали иметь его отцом.

82. Обретя такую известность и наставив подобными советами приходивших, снова возвратился он во внутреннюю гору и проводил время в обычных своих подвигах. Нередко, сидя или прохаживаясь с пришедшими к нему, бывал в ужасе, как пишется о Данииле (Дан. 4, 16), а, по прошествии некоторого времени опять продолжал беседу свою с бывшими при нем братиями. И они догадывались, что Антонию было какое-либо видение. Ибо нередко, пребывая в горе, видел он, что делалось в Египте, и пересказывал это епископу Серапиону, который был тогда при Антонии и примечал, что Антонию было видение. Однажды, сидя и занимаясь рукоделием, Антоний пришел как бы в восхищение и во время видения сильно вздыхал. Потом, через несколько времени обратясь к бывшим при нем, воздохнул и трепеща всем телом, начал молиться, преклонив колена, и долго оставался в таком положении. Встав же, старец стал плакать. Поэтому, бывшие при нем, приведенные в трепет и великий страх, изъявили желание узнать это видение и долго донимали его просьбами, пока не вынудили сказать. И сильно воздохнув, произнес он: «Лучше, чада, умереть, пока не исполнилось видение». Поскольку же они снова стали упрашивать, то, залившись слезами, сказал: «Гнев постигнет Церковь, будет она предана людям, которые подобны скотам бессловесным. Ибо видел я трапезу храма Господня и кругом нее отовсюду стоящих мсков4, которые бьют в нее ногами, как обыкновенно делают бесчинно прыгающие и лягающиеся скоты. Конечно же приметили вы, продолжал он, как воздыхал я, ибо слышал голос, говорящий: «Осквернен будет жертвенник Мой». Такое видение было старцу. И через два года открылось у нас нынешнее нашествие ариан и расхищение церквей, когда ариане, с насилием похищая церковную утварь, носить ее заставляли язычников, когда язычники принуждаемы были оставлять свои работы и идти в собрания ариан, где те, в присутствии язычников, делали на святых трапезах, что хотели. Тогда-то все мы поняли, что ляганием мсков предуказано было Антонию то именно, что теперь, как скоты, неразумно делают ариане. После же того, как было Антонию это видение, утешал он бывших при нем, говоря: «Не унывайте, чада; как прогневался Господь, так и исцелит опять. И Церковь вскоре восприимет снова благолепие свое и обычную ей светозарность. Тогда увидите, что гонимые будут восставлены, нечестие снова удалится в норы свои, а благочестивая вера повсюду возвещаема будет со всею свободою. Не оскверняйте только себя с арианами, потому что не Апостольское это учение, но бесовское, ведет начало от отца их диавола и, лучше сказать, так же бесплодно, неразумно, лишено правого смысла, как и бессловесные мски».

83. Таковы-то Антониевы деяния, и не должно повергать нас в неверие то, что столько чудес произведено человеком. Ибо Спаситель дал обетование, говоря: аще имате веру яко зерно горушно, речете горе сей: прейди отсюду тамо, и прейдет, и ничтоже невозможно будет вам (Мф. 17, 20); и еще: аминь, аминь глаголю вам, аще чесо просите от Отца во имя Мое, даст вам. Просите, и приимете (Ин. 16, 23–24). Сам Господь говорит ученикам и всем верующим в Него: болящыя исцеляйте, бесы изгоняйте: туне приясте, туне дадите (Мф. 10, 8).

84. Антоний исцелял не повелительным словом, но молитвою и призыванием имени Христова, желая для всех соделать явственным, что творит это не он, но Господь через Антония являет Свое человеколюбие и исцеляет страждущих; Антонию же принадлежит только молитва и подвиги, ради которых, пребывая в горе, утешаем он был Божественными видениями. Он скорбел, что многие беспокоят и принуждают его оставлять гору. Обычно судьи просили его спуститься с горы, ссылаясь на невозможность самим им входить туда вместе с подсудимыми, а на самом деле желая только, чтобы пришел Антоний и можно было видеть его. Поэтому Антоний уклонялся от сего и отказывался ходить к ним. Но они настаивали и даже подсудимых посылали вперед в сопровождении воинов, чтобы хотя бы ради них сошел Антоний. Посему, вынуждаемый необходимостью и видя их жалобы, выходил он на внешнюю гору. И сей труд его бывал также не бесполезен, напротив же того, пришествие его многим служило на пользу и было благодетельно. И судьям давал он полезные советы предпочитать всему правду, бояться Бога и знать, что каким судом сами судят, таким и судимы будут (Мф. 7, 2). Впрочем, паче всего любил он пребывание в горе.

85. Посему, однажды, когда сильно побуждали его сойти с горы имеющие в нем нужду и долго просил о том один военачальник, Антоний пришел и, кратко побеседовав о том, что служит ко спасению и о потребностях нуждающихся, спешил идти назад. Поскольку же упомянутый военачальник стал просить, чтобы помедлил, сказал он, что не может долее оставаться с ними, и убедил в этом военачальника таким остроумным сравнением: «Как рыбы, оставаясь долго на сухой земле, умирают, так и монахи, замедляя с вами и проводя время в вашем обществе, расслабевают. Поэтому, как рыбе должно спешить в море, так нам в гору, чтобы, промедлив у вас, не забыть того, что внутри». Военачальник, выслушав от него это и многое другое, в удивлении сказал: «Подлинно он раб Божий. Ибо откуда у человека некнижного быть такому великому уму, если бы не был он возлюблен Богом?»

86. Один же военачальник, по имени Валакий, немилосердно гнал нас, христиан, из усердия к злоименным арианам. Он был до того жесток, что бил дев, обнажал и наказывал бичами монахов. Антоний посылает к нему и пишет письмо в таком смысле: «Вижу грядущий на тебя гнев Божий. Перестань гнать христиан, иначе гнев постигнет тебя. Ибо он готов уже поразить тебя». Валакий, рассмеявшись, бросил письмо на землю и оплевал его, принесшим же нанес оскорбление и велел сказать Антонию следующее: «Поскольку заботишься о монахах, то дойду и до тебя». Но не прошло пяти дней, как постиг его гнев Божий. Валакий с Несторием, эпархом египетским, отправился на первый ночлег от Александрии, именуемый Хереус; оба ехали на конях, принадлежавших Валакию, и кони эти были смирнее всех, каких только держал он у себя. Не успели добраться до места, как начали кони по обычаю играть между собою, и самый смирный из них, на котором ехал Несторий, вдруг начал кусать Валакия и до того зубами изгрыз ногу его, что немедленно отнесли его в город, а на третий день он умер. Тогда все удивились, что так скоро исполнилось Антониево предсказание.

87. Так вразумлял Антоний людей жестокосердых, других же, приходивших к нему, приводил в такое умиление, что немедленно забывали они о делах судебных и начинали ублажать отрекшихся от мирской жизни. За обиженных же Антоний предстательствовал с такой силой, что можно было подумать, будто бы терпит обиду сам он, а не другой кто. Притом, в такой мере умел он говорить на пользу каждому, что многие из людей военных и имеющих большой достаток слагали с себя житейские тяготы и делались в конце концов монахами. Одним словом, как врач, дарован он был Богом Египту. Ибо кто, если приходил к нему печальным, возвращался от него не радующимся? Кто, если приходил к нему проливающим слезы об умерших, не оставлял тотчас своего плача? Кто, если приходил гневным, не переменял гнева на приязнь? Какой нищий, пришедши к нему в унынии, и послушав его, и посмотрев на него, не начинал презирать богатства и не утешался в нищете своей? Какой монах, предававшийся нерадению, как скоро приходил к нему, не делался гораздо более крепким? Какой юноша, пришедши на гору и увидев Антония, не отрекался тотчас от удовольствий и не начинал любить целомудрие? Кто приходил к нему, искушаемый бесом, и не обретал себе покоя? Кто приходил к нему, смущаемый помыслами, и не находил тишины уму?

88. Великим плодом Антониева подвижничества было и то, что Антоний, как говорил я и выше, имея дар различения духов, узнавал их движения, и не оставалось для него неизвестным, к чему было рвение и стремление какого-либо духа. Не только сам он не бывал поруган бесами, но и смущаемых помыслами, утешая, учил, как нужно низлагать наветы врагов, рассказывая о немощи и коварстве их. Посему каждый отходил от него, укрепившись в силах, чтобы небоязненно противостоять умышлениям диавола и демонов его. Сколько дев, имевших уже у себя женихов, когда издали только увидели Антония, пребыли Христовыми девами! Приходили к нему и из чужих земель и, вместе со всеми получив пользу, возвращались, расставаясь как бы с отцом. И теперь, по его успении, все, оставшись как сироты после отца, утешаются одним воспоминанием о нем, храня в сердце наставления и увещания его.

89. А каков был конец жизни его, это достойно того, чтобы и мне самому вспомнить, и вам выслушать с любовию, потому что и в этом должно соревновать ему. Посещал он по обычаю монахов, живущих на внешней горе, и предуведомленный Промыслом о кончине своей, сказал братии так: «Последнее это мое посещение вам; и удивительно будет, если увидимся еще в жизни сей. И мне время уже разрешиться, потому что близ ста пяти лет имею себя от роду». Братия, слыша это, плакали, обнимали и лобызали старца. А он, как бы из чужого города возвращаясь в свой, беседовал с ними весело и заповедал им трудиться неленостно и не унывать в подвиге, но жить, как бы ежедневно умирая, и, по сказанному выше, стараться охранять душу свою от нечистых помыслов, соревновать святым, не сближаться с отщепенцами мелетианами, зная лукавое и мерзкое их произволение, не иметь никакого общения с арианами, потому что их нечестие всякому явно. И если видите, что им покровительствуют судьи, не смущайтесь, потому что лжемудрие их прекратится, оно временно и непродолжительно. Посему храните себя паче чистыми от него, соблюдайте предание отцов, предпочтительно же всему благочестную веру в Господа нашего Иисуса Христа, какой научились вы из Писания и о какой часто напоминал я вам».

90. Когда же братия стали неотступно просить, чтобы у них остался и скончался, он не согласился на это, умолчав о многих причинах отказа, дав лишь понять, что важнее всех следующая. Египтяне имеют обычай – совершая чин погребения над телами скончавшихся уважаемых ими людей и особенно святых мучеников обвив их пеленами, не предавать земле, а возлагать на ложах и хранить у себя в домах, полагая, что этим воздают чествование отшедшим. Антоний многократно просил епископов запретить это мирянам, сам убеждал мирян и делал выговоры женщинам, говоря: «Незаконно это и вовсе не благочестно. Ибо тела Патриархов и Пророков доныне хранятся в гробницах, и самое тело Господне положено было во гроб, и приваленный камень скрывал оное, пока не воскресло в третий день». Говоря же это, показывал он, что незаконно поступает тот, кто тела скончавшихся, даже и святые, не предает по смерти земле. Ибо что досточестнее и святее Господня тела? Посему многие, выслушав это, стали потом тела умерших предавать земле и, научившись у Антония, благодарили за сие Господа.

91. Антоний же, зная этот обычай и опасаясь, чтобы не поступили так и с его телом, простившись с монахами, пребывавшими на внешней горе, поспешил отшествием и, пришедши во внутреннюю гору, где обыкновенно пребывал, через несколько месяцев впал в болезнь. Тогда, призвав бывших при нем (было же их двое: они жили с ним на внутренней горе, подвизаясь уже пятнадцать лет и прислуживая Антонию по причине старости его), сказал им: «Аз, как написано, отхожду в путь отцов (Нав. 23, 14). Ибо вижу, что зовет меня Господь. А вы трезвитесь и не погубите многолетних наших подвигов, но как начали теперь, так и старайтесь соблюсти свое усердие. Знаете злокозненность демонов, знаете, как они жестоки, но немощны в силах. Поэтому, не бойтесь их, но паче укрепляйтесь всегда о Христе и веруйте в Него; живите, как бы ежедневно умирая, будьте внимательны к себе самим, помните наставления, какие слышали от меня. Да не будет у вас никакого общения с отщепенцами и особенно с еретиками арианами. Ибо знаете, сколь и я избегал их за христоборную и иномысленную их ересь. Старайтесь же паче пребывать всегда в единении между собою, а преимущественно с Господом и потом со святыми, да приимут они и вас по смерти в вечные кровы, как друзей и знаемых. О сем помышляйте, сих держитесь мыслей, и если имеете попечение о мне и помните, как об отце, то не попустите, чтобы кто-либо взял тело мое в Египет и положил у себя в доме; во избежание сего удалился я в гору и пришел сюда. Знаете, как всегда порицал я делающих это и убеждал оставить такой обычай. Предайте тело мое погребению и скройте под землею. Да соблюдено будет вами сие мое слово, чтобы никто не знал места погребения тела моего, кроме вас одних, потому что в воскресение мертвых прииму оное от Спасителя нетленным. Разделите одежды мои: епископу Афанасию отдайте одну милоть5 и подостланную подо мною одежду – она им мне дана новая и у меня обветшала, а епископу Серапиону отдайте другую милоть, власяницу возьмите себе. Прощайте, чада, Антоний преселяется, и не будет его более с вами!»

92. Сказав это, когда облобызали его бывшие при нем, Антоний протянул ноги и, как бы видя пришедших к нему друзей и обрадованный прибытием их (ибо возлежал с веселым лицом), скончался и приложился к отцам. Братия же, как дал им заповедь, совершив чин погребения, обвив тело, предали его земле, и, кроме их двоих, доныне никто не знает, где оно погребено. Каждый из получивших хранит милоть блаженного Антония и изношенную им одежду, как нечто великое. Ибо взирать на сие значит как бы видеть самого Антония, а носить это на себе значит как бы с радостию исполнять его наставления.

93. Таков был конец Антониевой жизни в теле, и таково начало его подвижничества. И хотя повествование сие малозначительно в сравнении с Антониевыми добродетелями, однако же и из сего заключайте, каков был Божий человек Антоний. С юных лет и до такого возраста соблюдавший равное усердие к подвижничеству, ни по старости не обольщавшийся дорогими снедями, ни по немощи тела своего не изменявший вида своей одежды или даже не обмывавший ног водою. Ни в чем однако же не потерпел он вреда. Глаза у него были здоровы и невредимы, и видел он хорошо. Не выпало у него ни одного зуба, а только ослабли они в деснах от преклонных лет старца. Здоровы были у него руки и ноги. Одним словом, казался бодрее и крепче всякого, пользующегося разнообразными снедями, омовениями и различными одеждами. А что всюду говорили о нем, все удивлялись ему, даже не видавшие любили его, это служит доказательством его добродетели и боголюбивой души. Ибо не сочинениями и внешнею мудростию, не каким-то искусством, но единым богочестием стал известен Антоний. И никто не станет отрицать, что это был Божий дар. Ибо как иначе в Испанию, в Галлию, в Рим и в Африку дошел бы слух о человеке, который скрывался и жил в горе, если бы не Бог соделывал повсюду известными рабов Своих, что и Антонию обещал Он еще вначале? Хотя сами отшельники делают все тайно и желают быть сокрытыми, но Господь делает их видимыми для всех, подобно светильникам, чтобы, слыша о них, знали, как могут заповеди приводить к преспеянию, и возревновали идти путем добродетели.

94. Поэтому прочтите сие жизнеописание и другим братиям, пусть узнают, какова должна быть жизнь иноческая, и пусть убедятся, что Господь и Спаситель наш Иисус Христос прославляет прославляющих Его и служащих Ему до конца не только вводит в Небесное Царствие, но и здесь, сколько бы ни утаевались и ни старались пребывать в уединении, соделывает повсюду известными и славными ради добродетели их и ради пользы других. Если же потребует нужда, прочтите это и язычникам; пусть и они таким образом познают, что не только Господь наш Иисус Христос есть Бог и Сын Божий, но и искренне служащие Ему и благочестно верующие в Него христиане тех самых бесов, которых язычники почитают богами, не только изобличают, что они не боги, но как обольстителей и растлителей человека, попирают и прогоняют о Христе Иисусе Господе нашем. Ему слава во веки веков! Аминь.

azbyka.ru

Антоний Великий - Православный журнал "Фома"

В «Братьях Карамазовых» Федора Достоевского есть эпизод, который по своей силе является одним из стержневых моментов всей книги: Совсем еще юный Алеша Карамазов стоит в храме и, услышав слова Евангелия, призывающие раздать имение и идти за Христом, вдруг осознает, что уже не может жить иначе. Если он хочет стать совершенным, то должен отречься от всего и последовать за Спасителем. Иной, более компромиссной дороги молодой человек просто не мыслит, и в конце романа перед читателем предстает послушник Алексей, который трудится в монастыре, готовясь к постригу.

Мало кто знает, что тот самый эпизод, где Алеша размышляет над евангельской фразой, – не выдумка. Писатель буквально срисовал его с натуры: на рубеже III и IV веков в Египте жил юноша, который тоже, слыша упомянутые выше слова Христа, избрал путь отшельничества. И не просто стал иноком, но прославился как один из столпов восточного монашества, чьи поучения до сих пор служат настольной книгой для тех, кто пошел дорогой подвижника. Мы знаем этого человека как Антония Великого.

Он происходил из богатой коптской семьи и был старшим ребенком у родителей, которые кроме него растили маленькую дочь. Когда юноше исполнилось 20 лет, супруги умерли, оставив сына одного с малолетней сестрой. Похоронив отца и мать, Антоний стал перед вопросом – что делать дальше? В его положении вполне естественно было бы создать семью и зажить безбедно, преумножая то, что досталось ему от предков. Но молодой человек чувствовал, что тот путь, который предлагает общество, – привычный путь, пусть и богатого, но все равно обывателя, – чужд его душе. С раннего детства он воспитывался в духе христианского благочестия и настолько проникся им, что, повзрослев, так и не смог изменить благодатному опыту, который прибрел прежде. Антоний сторонился шумных компаний, редко выходил из дому, проводя свободное от забот время либо с сестрой, либо в молитве, либо в храме. Его душа томилась, не находя смысла во всей окружающей обстановке.

Развязка наступила спустя несколько месяцев, когда, не зная, какой выбор ему все-таки сделать, молодой человек взмолился Богу, прося Его указать дальнейший путь. Как-то раз, находясь на богослужении, Антоний ощутил, что именно сегодня ему нужно быть внимательным, потому что услышанное и увиденное им окажется для него очень важным. В этот день на Литургии священник читал фрагмент Евангелия, в котором Христос говорит: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф. 19: 21). В контексте отрывка слова Спасителя обращены к юноше, который пришел спрашивать у Иисуса, что ему делать для наследования жизни вечной. Однако Антоний понял, что здесь и сейчас с Ним говорит сам Бог и указывает ему направление его дальнейших действий.

На следующий день он продает свой бизнес, – огромную финиковую рощу, – а вырученные деньги практически полностью раздает нищим, сохраняя лишь небольшую часть на пропитание. Но было в этом поступке нечто половинчатое, и молодой человек, не любивший полудел и полутонов, решает завершить начатое до конца. Осознавая, что его подрастающей сестре нужна женская забота и тепло, он отдает девочку на воспитание местным благочестивым христианкам. Сам же, раздав оставшиеся деньги, навсегда уходит из родного селения. Конечно, Антоний еще посетит его, но это уже будет совсем другой человек – аскет и подвижник, победитель демонов.

Первые годы отшельничества монах провел в странствиях – он день ото дня бывал то у одного, то у другого пустынника, и каждая встреча приносила начинающему иноку что-то новое. Как пишет биограф святого, Антоний уподобился пчеле, которая, прежде чем выработать своим организмом мед, тщательно собирает нектар с разных цветков. Так он научился смирению, трудолюбию, молитве и другим добродетелям. Будучи человеком умным и внимательным, молодой подвижник очень скоро смог систематизировать то, что видел и слышал. Его подход к деланию был скрупулезным и осознанным. Через некоторое время многие старцы, с которыми он общался, стали замечать, что их ученик превосходит своих учителей. Понимал это и сам Антоний, но, не желая давать волю гордыне, продолжал смиренно нести крест ученичества. И только лишь окончательно окрепнув духом, подвижник удалился в глубокую пустыню, где ему предстояло пройти немало испытаний.

Первое, с чем пришлось вплотную столкнуться на новом месте молодому иноку, – это блудные мысли. Познай Антоний женское тепло до своего ухода из мира, ему гораздо труднее было бы вести борьбу с похотью. Но монах был девственником, что, впрочем, не отменяло закона плоти, которая постоянно напоминала о себе. Порою нечестивые вожделения были настолько сильными, что подвижнику приходилось не спать сутками, пребывая в непрерывном труде и молитве, дабы погасить пожар разгоравшейся страсти. Из этой борьбы отшельник вышел победителем – ни естественные проявления мужского начала, ни устрашения дьявола, являвшегося ему зримо, не смогли заставить его впасть в блуд. Так впервые Антоний посрамил беса.

Проведя некоторое время в пустыне, и стяжав от Бога благодать борьбы со страстями, подвижник объявил демонам открытую войну. Он переселился в заброшенную крепость на берегу Нила, где плел корзинки, выменивая их на зерно у местных крестьян. Свое жилище святой устроил в древнем захоронении, а спал в гробу. Почти не отдыхал, находясь практически все время в труде и молитве. Видя, что вызов брошен, бесы каждый день собирались у гробницы, принимая вид страшных чудовищ и пытаясь вселить в душу монаха смятение и страх. Но тот, зная, что это всего лишь призраки, спокойно говорил им:

– Я знаю, вы хотите меня запугать, но я также знаю, что если вам не разрешит Господь, вы меня не тронете, а если разрешит, то усилий одного из вас хватит, чтоб меня умертвить. Поэтому чего вы медлите, нападайте, если на то Божья воля.

 

И бесы, посрамленные мужеством и верой святого, каждый раз отступали. Так продолжалось несколько лет, пока демоны не решили устрашить святого самым радикальным способом. Однажды они физически атаковали его жилище, разрушили каменные своды гробницы и выволокли Антония наружу. Духи превратились в телесно осязаемых чудищ, били монаха, царапали когтями, рвали зубами. А в конце своего нападения подняли Антония высоко в небо и сбросили его наземь…

Бездыханное тело святого спустя несколько дней нашел житель соседнего городка, который время от времени приносил подвижнику пищу. Посчитав, что инок умер, он забрал его с собою, и местные христиане совершили над ним отпевание. Но Антоний был жив. Когда его оставили на ночь в комнате, решив следующим утром похоронить, он пришел в себя и, тихо подозвав одного из своих благодетелей, попросил отнести обратно в гробницу. Просьба была выполнена. Не имея сил встать, Антоний лежал на полу и молился. Чувствуя, что он в гробнице не один, отшельник громко произнес:

– Бесы! Я здесь. И не избегаю борьбы с вами. Знайте же, что если сделаете мне что-либо плохое, ничто не может отлучить меня от любви к Христу.

Стены жилища затряслись, и демоны стали пугать отшельника пуще прежнего, наводя на него различные видения и страхи. Но Антоний лишь молился и призывал на помощь Бога. Казалось, что минуты превратились в столетия – такой невыносимой была эта психологическая атака темных духов. Однако навредить святому физически они уже не осмелились. Подвижник продолжал молиться. Он чувствовал, что силы вот-вот покинут его. Вдруг старинные развалины озарил неземной свет, в лучах которого Антонию явился Христос. Не терпя божественного присутствия, бесы с воплями покинули убежище отшельника. Видя такую развязку своего испытания, Антоний обратился к Спасителю:

– Господи Милосердный, где Ты был раньше, и почему сначала не явился исцелить мои раны?

На что получил ответ:

– Антоний! Я был здесь, но ждал, желая видеть твое мужество; теперь же, после того как ты твердо выдержал борьбу, Я буду всегда помогать тебе и прославлю тебя во всем мире.

Через несколько минут монах почувствовал, что на его теле уже нет ни одной раны, а сил в суставах прибавилось. Здоровье полностью вернулось к нему и с тех пор больше не покидало святого. По милости Божьей, у Антония до самой смерти было острое зрение, целые зубы и такая энергичность, что он мог сравниться с любым юношей. Вот так наградил Господь Своего угодника за верность и стойкость, попустив, чтоб он сам справился с бесовскими наваждениями. Для монаха это был очень важный урок и напоминание о том, что Бог не дает человеку непосильных испытаний, и раз они ниспосланы, то их важно пройти до конца.

В своем убежище Антоний прожил до сорока лет. Он стяжал огромное смирение, которое сочеталось в нем с мудростью и высокой нравственной чистотой. Укрепившись в добродетели, святой решил покинуть крепость, где провел более 15 лет, и перебрался в другое место – скалистую возвышенность, имеющую несколько природных пещер. В одной из них и поселился инок. Постепенно в нем открылся дар наставничества, и многие люди стали приходить к нему за духовным утешением и поддержкой. Но особенно много к Антонию прибывало тех, кто желал подражать его жизненному пути. Так постепенно вокруг его пещеры формировались общины отшельников, для которых Антоний был наставником и примером для подражания. Конечно, старца тяготила такая роль – он всю жизнь мечтал об уединении с Богом, а не о том, чтобы взять на себя нелегкий крест духовника огромного числа людей.

Однако в своем новом служении он увидел волю Божью и подчинился ей, до конца жизни будучи духовным отцом многих сотен иноков. Так Господь судил этому человеку стать основателем нового вида подвижничества – отшельничества. Собственно, и до выхода Антония в пустыню Церковь знала немало людей, которые покидали родные дома и бежали в дикие места. Но при этом каждый монах действовал лично по своему усмотрению, и многие из-за неопытности и гордыни кончали этот путь падением. Антоний ввел жесткое правило: спасаться монахи могут и порознь, но духовный наставник у них должен быть один.

С тех пор отшельничество приобрело оформленный вид, и монахов, которые жили без внешнего духовного руководства, становилось все меньше и меньше. Общины аскетов-одиночек стали называться лаврами (от греческого «laura» – «улица»). У лавры, как правило, был один литургический центр – либо храм в ближайшем селении, либо специально выстроенное помещение, где раз в неделю служил приглашаемый извне священник. Большинство времени монахи проводили в одиночестве, лишь раз в один-три дня сходясь для духовных бесед со старцем. Часто жили и парами – более опытный аскет принимал в свою келью новичка и воспитывал его некоторое время, пока тот духовно не созреет для полного отшельничества.

Антоний имел непререкаемый авторитет, но никогда им не злоупотреблял. Его любили не только монахи, но и миряне. Пару раз, уже будучи в преклонных летах, он дискутировал с еретиками, отрицавшими божественность Христа. Во время полемики открылось, что великий святой – не только опытнейший духовник, но и замечательный знаток Священного Писания, а также человек, чья богословская логика была во много раз крепче доводов большинства дипломированных философов и теологов. Ведь если для большинства оппонентов Антония Библия и теология были всего лишь предметами изучения, то для самого старца это было плодом его личного мистического опыта общения с Богом – живого общения, которое он вел всю свою жизнь. Обладал монах и даром исцеления, который, однако, тщательно маскировал и всегда говорил, что исцеляет только Господь.

Умер Антоний в одиночестве, попросив двух своих учеников оставить его в пещере и не открывать места своей кончины. Святой понимал, что полуграмотные люди после его смерти начнут боготворить его, а ему хотелось совсем другого – чтоб слава от людей воздавалась не человеку, но Богу, от Которого и получил некогда Антоний благодатные дары. Подвижник мирно отошел в Вечность в 356 году 105 лет от роду. Его святые останки были найдены лишь спустя два века.

***

При чтении жития этого удивительного подвижника, я сделал для себя два важных вывода. Прежде всего, своим примером Антоний показал, что монашество – это не банальное бегство от мира. Конечно, в любую эпоху находилось немало тех, кто желал просто спрятаться за стенами обители от забот и искушений мирской жизни, стремясь к некоей, как сейчас модно говорить, «гармонии с собою и с Богом». Но на самом деле монах – не беглец, а воин, стоящий на передовой борьбы с грехом и дьяволом. И проблемы, с которыми он сталкивается в пустыне, не идут ни в какое сравнение с искушениями, которые подстерегают его в городе.

Очень символично, что местом подвига Антония была гробница. Издревле кладбище (как и вообще любая пустошь или открытое море) считалось не только местом погребения тел, но и средой обитания злых духов. Античный человек чувствовал себя комфортно только в городе или в селе, где был под защитой социума и стен собственного дома. Чем дальше от населенных пунктов он находился, тем опаснее становилось его пребывание. Люди понимали, что мир – не их, что он оккупирован силами зла, и что в необжитые места лучше не ходить.

Христианство говорит совершенно о другом. Да – мир захвачен демонами, да – он лежит во зле, но это состояние – противоречит изначальному замыслу Творца. В идеале вселенная принадлежит человеку, а дьявол – вор, укравший это достояние у людей, а самих нас – сделавший своими подданными. Именно против такого положения дел и выступает монашество – оно уходит в пустыню, чтобы отвоевать ее у беса, чтобы показать, кто – хозяин, а кто – оккупант. Своими подвигами иноки первых веков окончательно утвердили христианский взгляд на мир как на Божье творение, которое нужно очистить от тех искажений, которые нанес ему враг. Святые пустынники понимали, что преображение мира начинается с преображения самого себя и достигается только через самоотречение и следование тому призыву к совершенству, который услышал в начале своего иноческого пути преподобный Антоний.

Вторым ключевым моментом и подвига Антония, и жизни остальных его последователей, вне зависимости от времени их жизни, стала борьба с плотью. Действительно, порою трудно понять монахов, которые лишают себя даже элементарных удовольствий, изнуряют себя постом, и все это – ради расплывчатой, на первый взгляд, идеи спасения. Но, оказывается, аскетизм иночества очень логичен, если принять во внимание вещь, на которую мы редко обращаем внимание.

Человек – существо сложное, и представляет собою сочетание личностного начала и материальной природы. Грубо говоря, любой из нас – это и «кто», и «что» одновременно. До грехопадения, в Божьем замысле о мире, личностное начало – главнее, оно руководит всеми процессами, которые происходят в человеке. Иными словами, Господь задумал человека существом иерархичным, упорядоченным, в котором все элементы находятся в гармонии. Эта система выглядит примерно так: Бог – личность – тело. Тело подчинено личности, а личность все свои устремления имеет в Боге. Но так – в идеале, реализоваться которому помешало грехопадение.

После того, как человек согрешил в раю, эта система соподчиненности катастрофически изменилась: материальное начало в человеческой природе взяло верх над личностью, и та вместо устремленности к Богу оказалась порабощена плотью. Именно на разрушение этого порочного круга и направлена вся аскетическая практика, а вовсе не на мазохистское самоистязание, как это покажется несведущему обывателю.

Путь монаха – это дорога домой, возврат к тому блаженному состоянию, которое знали наши прародители до того, как были совращены дьяволом на грех. Конечно, далеко не каждый может быть иноком, это – крайняя форма отречения от мира, доступная лишь немногим. Но, несмотря на это, все традиционное христианское богословие пропитано духом монашества. Потому что, становясь христианином, любой человек ступает на путь войны со злом, который до него уже был пройден такими выдающимися Христовыми воинами, как Антоний Великий и его сподвижники.

foma.ru

---

Смотрите также

• 
  Имя галина происхождение и значение
• 
  Святой кирилл икона
• 
  Как поставить свечку за упокой
• 
  Браслеты желаний на красной нитке
• 
  Имена для девочки самые красивые
• 
  Внешность знаков зодиака
• 
  Игорь и ирина совместимость имен
• 
  Как снять негативную энергию с себя при помощи соли
• 
  На октябрь месяц
• 
  На арабском мухаммад
• 
  Начать жизнь заново